Люциана. Трилогия
Шрифт:
— Мы все умерли. — прошептала Мила, вплотную приближая к нему свое лицо. Его дыхание согревало ее лицо, и она слышала, как быстро забилось сердце в холодной груди.
— Так воскреси нас. — обхватив ладонями ее лицо, выдохнул Карл. — Ты одна в силах это сделать. Твоя боль, твоя страсть и одиночество слишком глубоки для мертвой. Научи нас чувствовать так же.
Мила осторожно высвободилась из его объятий.
— Милый Карл, среди вас так мало способных учеников. Необходимо не просто почувствовать, необходимо понять природу этих чувств. Вы плохо умеете контролировать свои желания. Загоревшись страстью, вы берете то, что хотите, а потом выбрасываете, как
— Ты ограничила нашу свободу. Ричард не запрещал нам обращать тех, кого мы выбрали.
— Пойми, Карл, я не могу позволить разрастись нашему племени до катастрофических размеров. Вы можете брать кровь людей, не убивая их и не превращая в вампиров. Разве этого мало? Те, кто и впредь станет нарушать мои законы, погибнет. Мое решение не подлежит пересмотру. Оно правильно и разумно. Покорность и милосердие, вот еще два качества, которые вам предстоит усвоить. Убивая ослушавшихся, я страдаю не меньше, чем они, принимающие смерть из моих рук. Я не желаю зла никому, я люблю вас. Ты знаешь об этом.
— А, если Ричард преступит черту, ты тоже уничтожишь его?
Мила вскинув брови, посмотрела в фиолетовые глаза.
— Да. — не секунды не сомневаясь, ответила Мила. — И тебя, Карл, если потребуется.
— А как же милосердие? — Карл скрестил руки на груди, бросив на нее колючий взгляд.
— Есть закон! — голос женщины больно резанул слух Анжуйского. Изумрудные глаза обдали холодным огнем. — И я не намерена обсуждать это с тобой. Ты нашел того, кто мне нужен?
Мила уселась на плетеное кресло и взяла с рядом стоящего столика бокал вина, чуть пригубив его. Ее лицо исказила маска отвращения и разочарования. Жидкость оставила во рту отвратительный привкус.
— Гадость. — прошипела она сквозь зубы. Карл улыбнулся про себя.
— Жизнь полна разочарований, моя королева. — произнес он, присаживаясь напротив. — Я нашел его, Мила. Ты и сама могла это сделать без особого труда. Сын Ланкастера действительно существует. Он жив и здоров, ему двадцать три года, и он только что закончил Гарвард. Его зовут Джонатан Грэй, он англичанин и подающий большие надежды адвокат. Я нашел его в Лондоне. Он открыл свою контору в самом центре. Его мать очень богата. У Ларри был не плохой вкус. Она — прекрасная женщина, настоящая леди. У нее на счету несколько миллионов и поместье с настоящим замком. Аристократка и ужасная гордячка. Боготворит своего единственного сына.
— Ее ждет страшная потеря. — холодно произнесла Мила. — Она знает о нашем существовании?
— Нет. Ланкастер был с ней лишь однажды, заставив ее забыть о произошедшей между ними ночи любви. Странно, что он не убил ее, как большинство своих жертв.
— Она замужем?
— Нет, вдова. Муж миссис Грей погиб несколько лет назад в автомобильной катастрофе.
— Как жаль. — воскликнула Мила без особого сожаления. — Ах, это механизированный рай. Люди сами придумывают себе смертоносные игрушки, да еще тратят на них целые состояния.
— Сообщить Вадиму, что я нашел дитя вампира?
— Не торопись. Вадим еще слишком неопытен и горяч. Я сама отвезу этого мальчика в безопасное место, где Вадим сможет спокойно совершить ритуал обращения.
— Ты уверена, что стоит возрождать племя оборотней? — Карл поджал губы, показывая свое несогласие. Что ж, Мила
— Ты снова пытаешься обсуждать мои решения, Карл Мартелл. У тебя есть на это право? — высокомерно спросила Повелительница, гордо выпрямив спину. Анжуйский опустил глаза, хотя Мила знала, каких усилий ему это стоило. Рожденный королем, он опустился на колени перед женщиной. Это уже было верхом благородства.
— Нет, прости мою дерзость. — произнес он.
— Карл, ты один из моих приближенных. Я ценю тебя, знай это, но не забывайся. А теперь расскажи мне, что тебе известно о заговоре? — она устало откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза, и слушая шелест волн. Венеция, словно колыбель, в которой все впадает в спячку и безмолвие.
— Разве моя королева не проникает в мысли каждого из нас?
— Я хочу послушать твое мнение.
— Существует легенда, согласно которой, отнять жизнь или силу у обладающей абсолютной высшей властью, возможно двумя способами. Первый — с помощью серебряного кинжала, который храниться у тебя, и спрятан от заговорщиков, а второй способ…. — Карл на мгновение заколебался, посмотрев на лицо Милы, которая словно заснула. Она поднял руку, призывая его к продолжению. — Серебреный меч с усыпанной рубинами рукояткой в форме головы змеи. Это оружие не лишает жизни. Им лишь нужно отрезать твои волосы, чтобы завладеть силой и произнести заклинание, выгравированное на рукоятке, чтобы обратить эту силу на проводящего ритуал.
— И где этот меч? — спросила она равнодушным спокойным голосом.
— У смертной женщины, хранительницы тайного ордена. Он передается из поколения в поколение, как семейная реликвия, но спрятан от нас заклятием. Найти хранительницу и оружие лишения власти не под силу никому.
— Но меня же нашли. Гребень Люцианы искали тысячелетие. Ричарду оказалось под силу найти спрятанное от вас веками и заклятиями. — Мила открыла глаза. — Я хочу найти меч, пока до него не добрались мои недоброжелатели.
— Не проще ли уничтожить недоброжелателей, моя королева?
— Я не могу нарушить свой же закон даже ради собственной безопасности. Это приведет к хаосу. Казни заслуживает только тот, кто лишил жизни смертного. Желать мне зла — недостаточный мотив для убийства.
— Ты непреклонна. Когда-нибудь твое благородство обратится трагедией… для тебя и тех, кто предан тебе.
— Карл, — Мила глубоко вдохнула влажный воздух. — Вы обречены на вечное противостояние. К чему рваться к большей власти, если вам и так дано многое? Признайся, что тоже мечтаешь оказаться на моем месте. Хотя можешь не говорить. — она улыбнулась и посмотрела на него из-под опущенных ресниц всезнающим взглядом. — Твои мысли не тайна для меня. Пока я сильна, ты склоняешь голову, но стоит мне проявить слабость, и ты первый воспользуешься этим. Вы презираете людей, считая их слабыми, но жажду власти, стремление к вершине славы, вы взяли от них. Закон мира един для всех — сильный пожирает слабого, иначе говоря, естественный отбор.
— Да, Мила, ты знаешь ответы на все вопросы. — Карл протянул руку, накрыв ее холодные пальцы своей ладонью. — Я сделаю все, чтобы найти спрятанный от нас меч. Я принесу его тебе.
— Но что ты попросишь взамен? Что ты хочешь? — Она наклонилась к нему, пронзая своими глазами насквозь. В них была пустыня, песок, зной, одиночество и жажда.
— Свободу. Я не хочу подчиняться никому, не хочу быть прочитанной книгой. Я попрошу жизнь, в которой не будет всевидящего ока Повелителя. — Карл отпустил ее руку, но не отвел взгляда.