Люди, дружившие со смертью

Марченко Андрей Михайлович

Посему, в поход я брал одну саблю, а в городах примерял совершенно другую — в дорогих ножнах, с темляком на рукояти. Она больше походила на украшение и весила меньше, чем боевое оружие. Сабля, конечно, была неплоха, но драться мне ею было непривычно. К тому же стоила она изрядно — на лезвии была вытравлена целая картина, рукоять украшал крупный карбункул. Посему, щербить ее не хотелось. Я полагал так: случись что в городе, можно отбить первый удар, ввязаться в драку — а там или добыть иное оружие, или подмога

какая — никакая подоспеет.

Но в дорогу я ее, разумеется, не взял — подмоги ждать было не от кого, да и на легкую прогулку я не надеялся.

В Тиире не было недостатка в вооруженных людях, но их оружие было скорей городским, вроде абордажных мечей или гладиусов — мечи которым хорошо махать в узких переулках и в больших потасовках.

Наше оружие было совершенно иным, равно как и наша одежда. Спасало нас только одно — чужаков в городе хватало и без нас.

Ади оказался верен своим словам — для начала он повел меня на базар.

Но на торговцев наша одежда и оружие не произвели никакого впечатления. Напротив, решив, что мы не местные, а стало быть, клиенты не постоянные, они решили на нас сделать выручку.

— Сколько стоит дюжина булок? — спросил Ади у ближайшего торговца сдобой.

— Пять…

Ади поморщился — было дороговато.

— Давайте за три?.. — начал я, собираясь сторговаться на четырех.

Но все оказалось не так просто:

— Семь!

— Да что за манера торговаться, — возмутился Ади. — Пошли отсюда — можно подумать, что булочки есть только у них…

Но, как оказалось никто не продавал булочки дешевле чем за полушку, ну или шесть монет за дюжину. Если мы отходили и возвращались, то нам говорили цену на монету больше.

— Так торгуются только в Тиире…

Проведя на базаре где-то с час, мы, наконец, купили булочки по пять с половиной у старушки, коя только пришла на базар и еще не успела примкнуть ко всеобщему заговору.

Ади тут же умял одну.

— Веришь, — сказал он. — Я не наелся.

Я верил — со вчерашнего вечера я вообще ничего не ел.

После базара Ади все же направился в аптеку.

На этом месте я попросил пощады. Аптеки всегда наводили на меня тоску — своим запахом, настроением, и если бы мне пришлось рисовать преддверия Ада, одно бы я нарисовал в виде аптеке. Не к добру спокойные люди, жесты, медлительные, будто в меду, движения людей, что пришли сюда с предчувствием беды или с оной за спиной.

Ади согласился и оставил меня на пороге. Оставшись один, я тут же забежал в ближайшую лавчонку, купил снеди и вина. Затем, подумав немного, я попросил нацедить два стакана пива. Старик-лавочник осуждающе покачал головой — время было все же ранним даже для пива. Но ничего не сказал — деньги оказались сильней.

Пена на кружке оседала медленно, я дунул, освобождая на поверхности маленькое коричневое озерцо.

Сделав глоток из него, я понял, что пиво здесь варить умеют.

Вернувшись на крыльцо аптеки, Ади я не застал. Отсутствовал я недолго и решил, что Ади еще в аптеке. Пока я ждал, пиво из кружки перекочевало в мой желудок, равно как некоторая часть снеди была определена в закуску и съедена.

Но Ади все никак не выходил Я забеспокоился: а не ушел ли он в мое отсутствие. Недолго думая, я вошел в аптеку.

Ади стоял возле там прилавка, и кроме него посетителей не было. Аптекарь возился за своим столом, растирая и смешивая компоненты лекарств по рецептуре Ади. Когда я появился, тот вопросительно посмотрел на меня. Вместо ответа я протянул Ади его стакан пива. Аптекарь кивнул и продолжил свои занятия.

Надо отдать должное, аптека была довольно дорогой и сильно отличалась от тех, которые показывают в театрах. Запах был все тот же — странно, но во всех провинциях и во всех городах аптеки пахнут одинаково. Можно подумать, существует всемирный заговор, этот газ производят в тайной лаборатории, затем развозят в бутылях и выпускают в аптеках, дабы показать, что это часть одного братства.

Но здесь не было черепов и пыли. Зато в окна сумма вложена была порядочной — свет падал даже с потолка.

От нечего делать я бродил от витрины к витрине, рассматривая их содержимое. В голове все вертелась пьеска, которую играли в театре Кольдигана.

— Скажите, а вот это вещество ядовито? — я ткнул пальцем в первую попавшуюся мензурку.

— Ядовито… — ответил аптекарь, даже не оборачиваясь в мою сторону.

— Но вы даже не посмотрели.

— А зачем? Все вещества ядовиты, даже вода — выпейте десять пинт и посмотрим, чего с вами будет.

— Скажите, а у вас есть настоящие яды?

Аптекарь всмотрелся в меня внимательно:

— Вас интересуют яды?.. Что-то специальное или праздный интерес?..

— Не хочу показаться профаном, но скорей второе…

— Коль вы все равно покупать не будете, то я скажу честно — из ядов у меня только мышьяк — крыс травить, да зубодеры покупают. Но сочинить могу из любых веществ. Даже сложный, двухкомпонентный коагуляционный яд — такой в этой провинции никто не сделает.

— И есть спрос?

— Ну что вы. Просто в юности я писал магистерскую работу по ядам. Могу лекцию прочесть… Скажем… Идите сюда…

Он подбежал к двери и закрыл ее на засов, потом повел нас в помещение за лавкой. Там стояло несколько вытяжных шкафов, один был закрыт и в нем стоял горшок с цветком.

— Что это такое?.. — спросил я.

— Pseudorosa… — аптекарь произнес звуки быстро, что я сперва не расслышал.

— Что?..

— Псевдороза, — повторил аптекарь. — То бишь, роза ложная…

Теперь ей заинтересовался Ади: