Люди, дружившие со смертью
Шрифт:
«Хорошая телега для двух человек и трех душ,» — так надо было сказать Ади. Я был уверен, что хозяин в курсе всех наших секретов, но отчего-то имя четвертого так и не было произнесено. Во всяком случае, в моем присутствии.
С самого нашего появления роли разделились. Ади уже на следующую ночь ушел ночевать к машинам. Через окно я видел, как и поздней ночью у него в ангаре не гаснет свет. Пару раз я заходил к нему, но старался не окликать — я не знал, кто сейчас управляет этим телом: если Ади что-то писал, то, вероятно, это был
— Баки сухие, воду стравили до капли и залили каменным маслом, чтоб не ржавело. Поэтому трубопроводы надо прогнать кипятком на холостом ходу. Воду бы желательно отстоять, иначе все забьется, — словно зазубренный вирш тараторил Ади распоряжения на день.
Хозяин занялся охотой, сбором дров. На третий день он отлучился из нашего расположения, и съездил домой, известить о нашей задержке своих домочадцев и, возможно, работодателей Ади.
Мне же осталась все остальное — я готовил еду на день текущий и в дорогу, колол лучину и дрова, таскал ведра с водой.
Готовил я просто ужасно, но никто не нарекал — вероятно, всем нам приходилось есть гораздо худшее.
С топливом дело обстояло чуть лучше. Ади нашел ящик, где было немного угля. Но трогать он его запретил, сказав, что на нем мы пойдем под горой. Был еще дровяной склад, но время отсутствия людей дрова там превратились в труху. Нам пришлось идти в лес. Поскольку дров надо было много, я свернул магией несколько деревьев.
— Ничего, — подбадривал Ади. — Одну телегу запустим — дела пойдут веселей.
Хозяин безразлично кивал: все равно ехать на этой машине он не собирался.
Я не слишком верил в слова Ади, но он не соврал.
Когда я шел из леса, увидел, что из ворот ангара, где спали чудовища, валил густой дым. Потом он будто выплеснулся из ворот и обрел очертания. Через белесый дым проступали контуры машины. Пар стелился по земле, дым бил вверх. Двигалась машина медленно, но даже в этой медлительности чувствовалась сила, безаппеляционность. Она медленно ползла на меня. Раздался жуткий рев, рядом с трубой, из которой валил дым, выстрелил узкий сноп пара.
Я просто остолбенел, и машина бы меня раздавила, но замедлилась и остановилась всего в пяти саженях от меня. Из кабины выскочил Ади, пробежался по помосту над колесами и крикнул мне:
— Ты чего не уходил? Я же тебе гудел?..
Оказывается, тот рев назывался только гудком. Не хотел бы я слышать, как эта машина ревет в полную силу.
— Давай ко мне! Покатаемся!
По узкой лестнице я поднялся в кабину. Ади повернул какие-то рычаги, и машина тронулась. От страха я вцепился в поручни. Кабина была довольно высоко от земли, и казалось, будто я путешествую на крыше непоседливого дома. Наверное, я выглядел растерянным и смешным, потому что, глядя на меня, Ади засмеялся:
— Не бойся. Здесь гораздо безопасней, чем между реек.
Он открыл дверку внутрь
Третий наш компаньон, хоть и жил в деревянном замке, к стальному чудищу отнесся гораздо спокойней меня.
— Вот он, значит, какой… — сказал он, погладив его по стальному боку, — Хоть увидел на старости лет. Мне про такие рассказывали. Только я думал — врут…
Врут… Рассказы Эршаля про големов из руды мне тоже казались враньем. А тут надо же… Еще более удивительное, причем, что самое чудное — вовсе без магии.
— Сюда бы братьев Гамм… Они бы точно рехнулись.
— А что, машина простая, надежная, — шутил Ади. — Топить можно всем, что горит — каменным углем или каменным маслом, древесным, хуже — дровами…
Он коротко хохотнул:
— В смуту схизматиками топили…
— И что? Она безопасна?
Ади покачал головой:
— Боюсь, Дже в мире вовсе не существует безопасных вещей. И как только мы перестанем относиться к ней как к смерти, она нас убьет.
— Ну и как она работает?
— Ну как… Огонь бьет вверх, вода сочится вниз. Если огонь разместить под водой — что будет?
— Ну как что? Дым…
— Какой дым?
— Обыкновенный. Огонь зальет воду и дрова и будет дым…
— А если меж ними что-то проложить?
Я вспомнил печь:
— Огонь нагреет воду.
— Огонь будет бороться с водой и погонит ее вверх.
— А толку?
— А потом она остынет и опять потечет вниз в другом месте — и так по кругу.
Хм, подумал я, так можно заставить вращать колесо, но ведь лошадь с этим тоже справляется. Я сказал об этом Ади.
— Эта борьба дает силу дюжины лошадей, да и не всякая лошадь пойдет в темноте. Ты же сам говорил.
Я замолчал, но ненадолго:
— Слушай. Я тут прикинул… Если оно толкает сто пудов в десять миль в час, то почему бы не сделать так, чтобы оно толкало пуд, скажем две сажени, но со скоростью в сотню раз больше?..
— Зачем?
— Ну как?.. Можно сделать паровые баллисты, катапульты — более мощные, чаще стреляющие…
— Нет, ну что за народ. Все норовит изобрести какое-то оружие. Вам вполне хватает для войн обыкновенных требучетов — до более кровавых войн вы пока, слава богам, не доросли.
Мне оставалось только промолчать. Это была та сила, за которой отправился мой отец. Теперь я еду к нему. На могилу.
Достаточный повод для размышлений.
Под горами
У входа в пещеру мы расстались. Железный зверь уже был накормлен и разогрет — Ади был готов пустить его вперед.
Но хозяин не пожелал заходить в пещеры хоть на шаг, и потому мы прощались на свету.
— Не хочешь прокатиться? — спросил у него Ади, — Последний раз спрашиваю.
— Нет, спасибо, — ответил хозяин. — Как-нибудь в другой раз.