Люди и боги

Суржиков Роман Евгеньевич

— Ч-чудесно! Пойду в кабак…

— Более того, — продолжила Минерва, — я приказываю как можно скорее отправиться в Рей-Рой и вступить в переговоры со Степным Огнем.

Брови Бекки полезли на лоб. Владычица повторила приказ, чеканя каждое слово. Южанка потрясла головой, силясь согнать пелену хмеля.

— Вы… ты передумала?

— Я поняла свою ошибку. Ты знала, как нужно поступить, а я помешала тебе. Так сделай же то, что следует.

После долгой паузы Бекка сказала:

— Благодарю тебя.

— Добавлю кое-что. После того, как переговоры состоятся,

клянусь сделать все, чтобы защитить тебя. Если Моран возьмет тебя в плен, я пошлю людей, чтобы вызволить. Если Моран решит продать тебя как рабыню — выкуплю любой ценой.

— Он может меня убить, — ответила Бекка совершенно трезво.

Итан, — подумала Минерва, — еще один Итан. Тяжелое, мучительное, страшное решение. И единственно правильное. Другого нет.

— В этом случае я исполню любое твое завещание. Весь мир узнает, что ты погибла, пытаясь его спасти.

Южанка… улыбнулась в ответ. Так, будто тяжесть упала с ее плеч.

— Спасибо, Мира. Я очень ждала твоей поддержки.

* * *

За завтраком Менсон словно почуял что-то.

— Минерррва! Ночью творила, да? Вычудила этакое?

— Приняла решение. И на очереди второе.

— Расскажешь, да? Расскажешь, расскажешь?

— Как только пойму, что мне нужно ваше одобрение. Это будет не сегодня.

Она составила два документа, а затем вызвала двух человек. Ворон Короны выглядел заинтригованным. Инжи Прайс поник, едва заметил главу тайной стражи.

— Таки отдашь меня песьей морде… Что ж, кроха, твое право. Жаль, но ничего не попишешь. Такая моя судьба…

Мира подала Ворону документ:

— Это императорское помилование Инжи Прайсу по прозвищу Парочка. Копии направлены в секретариат и верховный суд. Инжи Прайс освобождается от судебного преследования и возвращает все права, присущие вольному человеку.

Глаза обоих мужчин полезли на лоб. Первым нашелся Ворон:

— Благодарю, ваше величество. Мое личное спасибо вам за это решение. Я обещал Прайсу свободу, но не смог сдержать слово. Теперь моя совесть будет чиста.

Парочка ухмыльнулся:

— Чистая совесть у пса из тайной стражи? Ну уж!..

Затем отбил земной поклон Минерве:

— Спасибо, деточка. Большая у тебя душа, золотое сердце. Век не забуду!

— Рада слышать. Имею к вам три пожелания, вот первое: ваше величество. Мне так привычнее.

— Хорошо, ваше величество. Отчего нет!

— Второе. Предлагаю вам удочерить Крошку Джи. Вряд ли какой-либо судья удовлетворил бы ваше ходатайство, потому я составила бумагу. Здесь мое поручительство за вас, как за будущего отца Крошки. С этим вы не встретите никаких препятствий.

— Боги… Ваше величество, что произошло? Сама Глория-Заступница вселилась в вас, не иначе!

— Крошка Джи находится в хорошем пансионе, здесь записан его адрес. Вы можете видеть ее в любое время, но советую оставить ее там до конца учебы. Это хорошее заведение, и полная оплата внесена за все четыре курса.

На Парочку смешно было смотреть: казалось, все волосы встали торчком, даже усы.

— Ваше

величество, чем и благодарить-то? Я ж не имею ничего!

— Отблагодарите меня следующим образом. Подумайте до завтра и решите твердо, готовы ли расстаться с вашим ремеслом. Если готовы — поклянитесь и крепко держите слово. А если желаете продолжать — идите ко мне на службу.

— Уффф… Тут вы правы, это надо обмозговать! О службе-то я вовсе забыл. Последними-то неделями я больше продумывал путь на Звезду: со всеми поворотами да перекрестками. Хотя какие там перекрестки — летишь себе напрямик… А тут оказалось, задержусь еще под луной! Спасибо, ваше величество, буду думать!

Его проводили на выход, а Марк задержался по просьбе Миры.

— За мной остался долг. Хочу снова увидеть Итана, отведите меня. Только на сей раз — днем.

Ворон почесал шею:

— Ваше величество… Вероятно, вы хотите сделать добро, да только я не уверен, что Итан обрадуется. Скверно ему будет — показаться вам в таком плачевном виде.

— Это так. Однако я должна увидеть его и принести извинения. Долгое время я не ценила преданности Итана. Он должен узнать, что я была неправа.

— И снова — благодарю, ваше величество. Вот только вечерним поездом я отбываю в Арден. Поступили сведения, которые нужно проверить лично…

— Значит, мы поторопимся. Поедем к Итану прямо сейчас.

Стрела-7

1 июня 1775 г. от Сошествия

(после известия о смерти леди Ионы)

Фаунтерра, дворец Пера и Меча

Был полдень вторых бессонных суток. Усталость не просто взяла свое — она сожрала Эрвина без остатка, с потрохами. Несмотря на горе и гнев, и жажду мщения, он знал, что скоро неминуемо уснет. Прямо в кабинете, за столом, над картой колесных и рельсовых дорог Полариса.

Вот тогда ему доложили о гостях: Леди-во-Тьме и Франциск-Илиане. Два старых интригана, с которыми сложно справиться и на свежую голову, а уж в нынешнем состоянии… С другой стороны, отказав им, Эрвин завалится в постель, а проснувшись — займется отправкой войск в Уэймар. Новая возможность для беседы появится через сутки. Такое промедление обидит южан, и нет сил на расчеты, во что выльется обида. Выходит, принять их — меньшее из зол. Эрвин велел впустить гостей.

Что отрадно: вместе с магистрами пришел отец Давид. От самого присутствия этого священника стало легче на душе. Он излучал простое человеческое сочувствие, без подтекстов.

— Рад видеть вас, — сказал Эрвин всем троим, хотя имел в виду лишь Давида.

Как старшая по возрасту и рангу, Леди-во-Тьме повела разговор:

— Милорд Эрвин, прежде всего хочу выразить вам глубокие соболезнования. Я скорблю о вашей утрате и разделяю горе. Понимаю, что беседа о политике может быть мучительна и неуместна. Если это так, скажите слово, и мы оставим вас в покое.