Люди и нелюди
Шрифт:
– Достаточно!
Я подумал, что на этом спектакль закончится, и приготовился принять контроль, однако Ушастик к моей просьбе подошел со всей ответственностью. Достав «брата», он положил ножны на землю, отошел чуть в сторонку, сделал несколько пробных выпадов, а затем устроил настоящее шоу, сражаясь с десятком воображаемых противников.
Несмотря на то, что в этом спектакле мне отводилась роль зрителя, я получил массу положительных эмоций (хотя было непонятно, на все ли сто процентов они являлись моими). Я ощущал дикую радость этого странного танца и небывалое удовольствие от изумительного
Под самый конец представления Дарит, позабыв о том, что использует чужое тело, взвинтил темп до предела, вертясь, словно волчок, в окружении кокона голубых всполохов. Но вскоре нарастающая боль в мышцах и связках заставила его замедлиться, а затем и вовсе остановиться. Наклонившись, он схватил ножны и двумя точными движениями вложил в них клинки, а в следующий миг вернул мне контроль. Недовольно поморщившись от боли в натруженных мышцах, которая уходить в ближайшее время явно не собиралась, я понял, что Дар был абсолютно прав – пока мое тело не окажется достаточно подготовленным, к тренировкам нам переходить нельзя. Подумать только, всего минута танца, а я уже чувствую себя полутрупом! Куда это годится?
– Ник, это было потрясающе! – воскликнул Глимин.
– Да, такое мастерство мне еще не приходилось видеть, – поддержал сына стоявший рядом задумчивый Нарим. – Не расскажете, где вы обучались владению парными клинками?
Момента его появления я даже не заметил, но по вопросу было понятно, что гному посчастливилось стать свидетелем моих выкрутасов.
– Я много где побывал и учился у разных мастеров, – уклончиво ответил я и постарался сменить опасную тему: – Но, клянусь, еще никогда мне не доводилось работать таким великолепным оружием. Примите мою искреннюю благодарность за безупречно выполненную работу и безмерное восхищение талантом вашего сына, позволившим ему создать совершенные клинки.
Прижав к груди перевязь с мечами, я уважительно поклонился довольным моим нехитрым комплиментом мастерам, но очень удивился, когда отец и сын вернули мне поклон и в один голос заявили, что для них было честью изготовить оружие такому великому воину. Я не нашелся с ответом, но он и не требовался – после взаимных расшаркиваний Нарим пригласил меня в дом, чтобы отдать причитавшуюся сумму. Я последовал за гномами, довольный тем, что разыгранное с помощью Дарита представление удалось на все сто.
Вот только радость моя продлилась недолго. В коридоре мы столкнулись с Ушастиком, который, не удостоив мастеров даже взглядом, придержал меня за плечо и тихонько шепнул на эльфийском:
– Ник, ты не мог бы поинтересоваться у гномов, возьмутся ли они сделать похожие клинки для меня?
«Ты гляди, созрел фрукт! Не прошло и полугода!» – подумал я и спросил у старшего кузнеца:
– Нарим, скажите, вы не будете против еще одного моего заказа?
– Какого именно? – уточнил гном, с подозрением покосившись на Дарита.
– Я хотел бы попросить вашего сына изготовить аналогичную пару клинков для моего
Над ответом мастер думал долго, что только укрепило мой вывод по поводу непростых отношений между гномами и эльфами. Странное дело, в историческом трактате, насколько я помню, говорилось только о ненависти между ушастиками и орками. Выходит, либо с момента его написания между этими двумя расами пробежала черная кошка, либо сородичей Дара в этом мире никто терпеть не может. Просто на фоне подчеркнутого игнорирования остальных лютая ненависть жителей юга особенно выделяется, поэтому и удостоилась упоминания в книге.
– Это обойдется вам еще в восемьдесят золотых, – наконец огласил свое решение Нарим.
– Отец! – удивленно воскликнул Глимин, однако папаша буквально пригвоздил его взглядом к полу, заставив замолчать.
– Договорились, – кивнул я. – Детали заказа определит мой друг, а я лишь хочу, чтобы, как и в прошлый раз, вы сразу забрали эту сумму из причитающихся мне денег за чешую.
Интересно, что так удивило парня? Понял, что батя собирается меня надуть? Ну и ладно, мне не жалко переплатить десяток-другой золотых за такую великолепную работу. Сколько конкретно – будет ясно после того, как гном со мной рассчитается. От той партии осталась семьдесят одна монета, а эта должна потянуть…
– Нет, Ник, вы не поняли, – сухо сказал мастер. – Я имел в виду, что за данный заказ, учитывая деньги от продажи всего доставленного вами материала, вам придется заплатить еще восемьдесят монет.
У меня самым натуральным образом отвисла челюсть. Хрена себе! Это шутка? Однако Нарим, судя по лицу, смеяться не собирался, поэтому я захлопнул рот и попытался понять, какая причина заставила гнома так взвинтить цену. Неужели мои слова о совершенстве работы его сына? Вряд ли. Скорее, это своеобразная месть за то, что я назвал Дарита своим другом. Наверняка мастер изволил сильно обидеться – как же, пригласил гостя в свой дом, проявил всяческое уважение, а тут вдруг выясняется, что он якшается с эльфами!
Японский городовой! Так все славно начиналось, но я одним махом умудрился разрушить установившиеся деловые отношения. И ведь, что обидно, прокололся на такой ерунде! Хотел намекнуть, что и в этот раз гномам следует постараться, чтобы клинки получились не хуже моих, а в итоге… Эх, надо было обозвать Ушастика своим телохранителем или даже носильщиком, тогда ненависть, испытываемая коротышками к его расе, на меня бы не распространилась. Они бы, наоборот, еще больше зауважали меня. А теперь поздно пить боржоми, как и сожалеть о своей невнимательности.
Но что же делать? Цена не просто нереальная, а запредельная. Столько золота у меня при себе нет. Хотя, если продать арбалеты и прочее трофейное оружие, присовокупив к нему мою сабельку, книги, безделушки и все остальное, требуемая сумма найдется. Но в этом случае придется забыть о запланированной покупке домика в деревне, о втором маскировочном амулете, о наборе необходимых алхимических ингредиентов, о хорошей одежде… Но альтернативы-то нет! Клинки такого качества у гильдейцев фиг достанешь, даже если удастся получить искательский знак, а эльфу они крайне необходимы – достаточно вспомнить чувства Ушастика, которые я ощутил.