Люди и подвиги (Рассказы)
Шрифт:
РУ" задает им один-единственный вопрос:
— Сколько вы отдали домиков?
— Три домика! — потупив взгляд, отвечают все трое.
— Три домика? — бледнеет Лазарев. — Пятно на каждом, а на мне — три! Как же я теперь «хозяину» в глаза смотреть буду?!
"Хозяин" — это на условном языке командир полка. При мысли, что ему придется докладывать «хозяину» и тот, быть может, ничего не скажет, только укоризненно посмотрит и вздохнет, Лазареву делается не по себе.
Он напряженно молчит, видимо колеблется, что-то
— Вернуть! Все до единого!.. без трех копеек не рубль!
1945
ЗАПИСКИ ЛЕЙТЕНАНТА
[В основу этого повествования положены подлинные записки сына моего Григория Колосова (авг.)]
Штаб округа. В приемной отдела кадров высокий подполковник участливо любезен.
— Усаживайтесь! Какое училище окончили?
— Тяжелых минометов!
— Поедете в Б. командиром взвода ПТА. Других мест нет!
"Противотанковая артиллерия!.. А я мечтал попасть в артполк.
Но если нет мест, то и просить нечего".
День пробыл в городе. Осмотрел его набережную с детской железной дорогой, краеведческий музей, памятники революционных событий, крепость. А на другой день утром приехал в Б.
В гостинице чисто — свежее белье, цветы, зеркала. А внизу чайная с «шишкинскими» медвежатами и обилием мух.
Штаб дивизии — на тихой пыльной улице, обсаженной деревьями.
Начальник штаба дивизии — полковник с нездоровым полным лицом.
— Я тоже был вот таким двадцатилетним лейтенантом. Приехал на Дальний Восток, жил в бараках, трудновато было. Женаты?
— Нет, холостяк!
— У нас есть общежитие для холостяков. Условия хорошие.
А впрочем, можете жить и на частной квартире. Ну, что ж, желаю успеха!
— Спасибо, товарищ полковник!
Иду мимо одноэтажных домов, в окнах свет-вот оранжевый абажур, а вот голубой, вот чья-то женская голова.
Вспомнил, что в городе есть междугородный переговорный пункт. Хорошо бы сейчас позвонить в Москву. Что сейчас делает отец?
В моем воображении всплывает набережная Москвы-реки, вечерние прогулки с отцом, душевные разговоры, мечты.
Но надо искать жилье!
"Сдается комната".
Дверь, на которой я прочитал это объявление, открыла старушка.
— Пожалуйста, входите!
— У вас сдается комната?
— Да! Но без питания и обслуживания.
— Это ничего! Главное-близко от службы…
Кажется, старушка хорошая, в квартире чисто, полы вымыты, — все это мне по душе.
— Всегда пускаю военных, аккуратно платят. Но те были семейные. А с вами не знаю как и быть. Условия такие-девушек домой не водить, стекла спьяну не бить и вести себя вежливо! — лукаво улыбнулась она.
— Договорились!
Когда начал устраиваться на ночлег, у меня оказалась только одна простыня,
Ночью приснился сон: офицер высокий, широкий в плечах привел меня к солдатам. Я беседую с ними, один курносый, в веснушках спросил:
"Товарищ лейтенант, а армия долго будет?"
Я ответил: "Пока будут капиталисты!"
Проснулся, в комнате светло, на часах — семь. Сделав зарядку, пошел в часть.
Возле двухъярусных коек за длинным узким столом сидит
старший лейтенант в гимнастерке. Овальное лицо, с резкими морщинами, маленькие бесцветные глаза колко вонзаются в меня.
Старший лейтенант, приподнявшись, спросил:
— Давно училище окончили?
— В этом году.
— Что ж, будем знакомы — комбат Ярцев!
— Лейтенант Волохов!
Ярцев улыбнулся сдавленной неестественной улыбкой, и лицо его тут же приняло строго озабоченное выражение.
— Первый взвод, ко мне! В две шеренги становись! Представляю нового командира взвода! — скомандовал он,
Я смотрел на молодых солдат и думал: давно ли я вот так же стоял в строю? Кратко рассказал о себе.
С комбатом установились строго официальные отношения. Он обо мне, наверно, думал: "Молодой, грамотный, но опыта нет. Надо быть с ним официальное, строже, чтобы не зазнавался!"
Я же думал о нем: "Командир батареи! В моем воображении представлялся образованный, веселый, чуткий, остроумный товарищ. Оказывается, он окончил всего семь классов. До войны был слесарем в совхоз,е. На войну шел рядовым. Стал офицером. За это уважаю его. Но почему он не учится? Жена. Двое детей! Отчего сух и, недоверчив?"
Утром Ярцев меня предупредил:
— К вам прибудет солдат второго года службы Омельянов.
Перевожу его к вам из второго взвода.
Солдат явился.
— Садитесь, Омельянов! Расскажите о себе.
— Да что рассказывать, товарищ лейтенант?
— До армии кем работали?
— Слесарем.
— Семья есть?
— Была. Сейчас нет. Я рано пить начал. Жена держать меня в узде не могла. Ушла от меня с сынишкой.
Лицо Омельянова вытянулось, сизые глаза потускнели.
У него в карточке взысканий и поощрений немало взысканий.
Из заряжающего переведен в подносчики снарядов.
— Меня, товарищ лейтенант, надо в узде держать. Поставьте за мной наблюдающего. Пусть он только мне напоминает, что я вам дал слово не пить. Не прикоснусь!
— А за что вам, Омельянов, нагрудный знак "Отличный стрелок" выдали?
— За стрельбу на инспекторской, когда я был заряжающим.
— Ну, вот что, Омельянов: дело не в узде. На то у человека есть воля. И не наблюдающий вас спасет. Поговорю с комсомольцами. Думаю, найдется хороший товарищ, который вам вовремя будет напоминать, что вы — солдат, а у солдата, кроме силы воли, есть еще и воинская честь.