Люди и зверушки
Шрифт:
Изобретатель
Само название «коврижками не светит»
И все ж приятно было сознавать,
Когда Пахомов прочитал в газете,
Что «по науке» стал он проживать
Пока другие утонули в бездне
Проблем прогресса на своем пути,
Он заменил кривую дверь в подъезде
На домофон – с преградой из брони.
Консьержем тестя посадил у входа,
Чтоб отставник, смотря на монитор,
Не
– Чтобы никто мыслишку не упёр…
На улице ОМОН – едва темнело,
Стерег охранный телеобъектив.
И не «от жиру», а вполне по делу:
Идей секретных наступил прилив.
Чтоб завершить большую разработку,
Достичь на этом небывалых звезд.
Пахомов заявленье на работу
Об отпуске начальнику отнес.
Мол, дома – с циркулем, (под тесной кухни сводом),
Творю добро над калькой с чертежом.
И сделаю такой прибор народу,
Чью пользу не опишешь и пером.
Действительно – мечтал создать Пахомов
Такое, что – руками не затронь.
Не порох, для каких-то там патронов,
А генератор – укрощать огонь.
За океаном новость всех убила.
Разведки шеф рвал чуб на голове:
Не мог стерпеть, чтоб где-то засветила
На дармовом, возможность, жить огне.
Супер-агент, отправлен на заданье,
Чтоб выведал всю тайну, что ни есть.
Когда ж взлетел с парашютистом лайнер,
Уселись ждать от резидента весть.
Шпион на месте оказался рано,
Хоть кейс тяжёлый, руку отмотал,
Сказал по-русски в домофон Степану:
– Меня к Вам Нобелевский комитет прислал!
Степан – доверчив, щедр и добродушен:
– Входи, приятель! – гостя пригласил.
– О скорой премии, конечно же, наслышан,
Но не за кроны, дело учинил
«Мильон», что в кейсе – забери обратно.
Не продается русская душа.
Свою Идею – миру я бесплатно
Отдам, не взяв и медного гроша!
Сводил к себе на дачу иностранца,
Успел где генератор сотворить:
Сушняк сгорал в огне, в веселом танце
Не угрожая баню подпалить.
Сказал Степан: – Пришлось мне озаренье
С «наукоградскою» газетою купить.
В ней запретили всем – костер весенний!
Не указав – как мусор вывозить…
Глава сорок восьмая
Инструкция по сборке
Лишь не стареет мебель антикваров,
А только повышается в цене…
Комод Пахомовых, хотя и без изъянов,
Но надоел Степановой жене.
Ох, в оборот взяла
– Менять пора негодное старье!
Он согласился, заточенный в угол,
Обставить новой мебелью жильё.
Теперь кредит решает все проблемы…
На первый внос, у тестя он занял.
И сунулся туда, где перемены
В его судьбе уж мебельщик создал.
Водил его с собой по магазину,
Холеный, словно консул, продавец.
С его подачи стенку – «громоздину»
Купил домой Пахомов, наконец.
И вот уж прикатил фургон к подъезду.
Матерых грузчиков, суровая братва,
Не подпустив хозяина – невежду,
Втащила мебель просто как дрова.
Степану оставалось – упаковку,
Снести с деталей в мусоропровод.
Затем уж разглядел свою обновку:
Лежали плашки с рейками вразброд.
Сам попытался выстроить он «стенку»:
Собачья получилась конура.
Тесть подсказал, пустил, где Степа «пенку» –
На сборку, мол, «Инструкция» нужна.
А, коли, нет? Коль, выбросил в горячке!
Напомнил, как на фронте воевал:
У фрицев все, что нужно в жаркой драчке
Бывало, в рукопашной отнимал!
Пошел Степан обратно к магазину,
Просить утерянной «Инструкции» «замен».
Но там велят купить ещё махину,
Чтоб миром разрешился инцидент.
Что делать? Вновь прибегнул он к кредиту,
Опять фургон деталей привезли.
Но тут Степана – бдительнее нету:
– Теперь «Инструкция» дороже, чем рубли!
И вот собрал. Повсюду только «стенки».
Пройти в квартире можно лишь бочком,
Да и тогда мешаются коленки,
Из-за того, обновы, что с брачком.
А вот супруге, этого лишь надо
Ей лишний шкаф по сердцу и нутру.
Сказала: – Есть повесить, где наряды!
А будет место – новых наберу!
Глава сорок девятая
Дорогой подарок
Спешит весна, буянит, что есть мочи,
Последний снег сплавляет в водоём.
На все, на это пялит грустно очи,
Тесть, у окна присевший с костылём.
Уж не зовёт, видать, его натура
Пускать с крыльца цигарки едкий дым.
– Сдаёт, старик! – Степан подметил хмуро.
– Не вечно бойким быть, да молодым!
Что ж не помочь родному инвалиду?
Взяв лист, томился час с карандашом,
И написал – подробно, не для виду,
Куда положено об это, обо всём.
В конверт вошло послание такое,