Люди Искры
Шрифт:
Лина оглянулась и посмотрела на эмберитов, которые шли следом.
— И сколько, как вы думаете, осталось там? — спросила она.
Миссис Мердо покачала головой:
— Не знаю. Очень много.
— Огни погасли совсем?
— Этого я тоже не знаю. Но если и не погасли, это очень скоро произойдет.
По спине Лины пробежал холодок, несмотря на жаркое солнце и теплую одежду. Они переглянулись с Дуном. Лина не сомневалась, что оба подумали об одном и том же: их город поглотила темнота, и те, кто остались, потеряли все шансы на спасение.
В тот же день беженцы вышли на
Спустилась ночь, медленно, постепенно, совсем не так, как в Эмбере, где ночь наступала мгновенно, с выключением огней. Путешественники улеглись на землю и проспали до утра. Шли весь следующий день и еще один. К тому времени вся еда, которую они взяли с собой, закончилась. Они передвигались все медленнее и все чаще останавливались на отдых. Поппи стала совсем вялой, ее глазки потухли.
На четвертый день, волоча ноги, они поднялись на вершину холма, и их глазам открылось зрелище, заставившее многих заплакать от облегчения. В долине они увидели ухоженные поля, а за ними, там, где небольшая речушка, вдоль которой лежал их путь, вливалась в широкую реку, стояли низкие коричневые дома. Они пришли туда, где жили люди.
Как и все, Лина обрадовалась увиденному. Но это поселение ничем не напоминало город, каким она себе его представляла, какой рисовала в Эмбере и надеялась найти в новом мире. В том городе дома вздымались высоко в небо и сияли светом. Наверное, тот город находится в другом месте, подумала она, спускаясь по склону. И она его найдет. Не сегодня. Позже.
ГЛАВА 3
В деревне
Женщина, которая приветствовала эмберитов, повела их в деревню. Они прошли по пыльной улице, мимо домов, построенных, похоже, из той же коричневой земли, на которой они стояли. Громоздкие, незавершенные здания: стены толстые, неровные, углы кривые. Лина увидела трещины в стенах, кое-где отвалившиеся оконные карнизы и отколотые ступени.
Дома разделяли тропинки, проулки, полоски огородов. Не вызывало сомнений, что деревня строилась хаотично, без всякого плана, не так, как создатели возводили Эмбер. Должно быть, поселение росло постепенно, к уже имеющимся пристраивались новые дома. Поражало обилие растений. В Эмбере растения (если не считать плесень, которая скапливалась на помойках, а иногда на кухнях и в туалетах) встречались только в одном месте — в теплицах. Здесь же цветы и овощи росли у каждого дома. Растения были буквально везде: они забирались на стены, на заборы, лезли из щелей между ступеньками, возвышались над большими горшками, которые стояли на подоконниках, даже
А животные… Эти огромные, удивительные, ужасающие животные. В огороженном месте на окраине деревни Лина увидела четырех коричневых животных размером гораздо больше, чем она сама, с квадратными головами и длинными, с кисточкой, хвостами. Потом ей встретилось привязанное к столбу перед домом желтоглазое существо с двумя остроконечными выступами на голове. Когда Лина проходила мимо, существо внезапно заговорило с ней: «Ме-е-е-е!» — и она в испуге отпрыгнула в сторону.
Лина повернулась и увидела Дуна, который чуть отстал. Он наклонился над желтыми цветами у стены.
— Ты только посмотри. — Он указал на трубчатую середину одного из цветков. — Там паук, такой же желтый, как и цветок.
И действительно, она увидела желтого паука. Заметить такое существо мог только Дун. Она дернула его за рукав, увлекая за собой.
— Пошли. Держись с нами. — И поспешила к его отцу и миссис Мердо с Поппи на руках, которые шли первыми.
Они уже стали ее семьей — Поппи, миссис Мердо, Дун и его отец, — и Лине хотелось, чтобы эти дорогие ей люди были рядом. По крови родной ей была только Поппи, но миссис Мердо уже давно стала ей как мать. Она взяла Лину и Поппи в свой дом, когда умерла их бабушка, они так бы и жили с ней, если бы не покинули Эмбер. Отец Дуна стал членом семьи, потому что был отцом Дуна. А сам Дун… Они вдвоем нашли выход из Эмбера, а такое связывало покрепче уз крови.
Они шли сначала по одной улице, потом по другой. И всюду на них смотрели люди. Одни выглядывали из окон, другие сидели на крышах, свесив ноги, третьи, прервав работу, застывали с лопатами или метлами в руках. Эти люди превосходили эмберитов ростом, отличались и цветом кожи, она была у них более загорелой. Они смотрели на них дружелюбно? Лина не могла сказать точно. А вот дети махали руками и смеялись.
Спустя некоторое время узкие улицы привели беженцев на широкую площадь. Что-то вроде Хакен-сквер, подумала Лина, где в Эмбере при необходимости собирались жители.
Но в отличие от квадратной Хакен-сквер эта площадь по форме напоминала неровный полукруг, вымощенный темными кирпичами.
— Как называется это место? — спросила Лина Мэри Уотерс, которая шагала впереди.
— Площадь, — ответила Мэри.
Одной стороной площадь выходила к реке. На другой Лина увидела крытые лотки и маленькие строения с выставленными перед ними стеллажами, на которых лежали одежда, ботинки на толстой черной подошве, свечи, щетки, горшочки с медом и вареньем, а также множество других вещей. Она никогда их не видела, а потому не знала, для чего они предназначены.
В глубине площади стояло большое здание с широкой лестницей, ведущей к двустворчатой двери, и с башенкой, окна которой находились высоко над площадью. А рядом росло невероятных размеров растение с длинным, выше этого здания, стволом с толстыми, разлапистыми ветвями в верхней части и листьями—иголками.
— Что это? — спросила Лина женщину, ко торая стояла на краю площади и наблюдала за проходящими мимо незнакомцами.
На лице женщины отразилось изумление.
— Это наша ратуша.