Люди на болоте. Дыхание грозы
Шрифт:
Особенно усердствовала свинья, и женщина поискала глазами палку, чтобы
утихомирить ее, отогнать от подсвинка. Но палки не было, и женщина сердито
толкнула свинью потрескавшейся ногой, пригрозила: - Вот я сейчас тебе!..
С каждой минутой Курени все больше наполнялись людскими голосами,
движением - на одном дворе мать звала сына, на другом плакало, заливалось
слезами не вовремя разбуженное дитя. Во двор около липы пожилой человек
вел коня,
замурзанное дитя с опущенными по-стариковски плечами...
Из хаты, стоявшей недалеко от той, где девушка брала воду, потягиваясь,
вышел на крыльцо парень с хмурыми заспанными глазами, с взъерошенной не то
русой, не то темной чуприной, с упрямо сжатым ртом.
Мать пожалела будить его раньше. Но и теперь просыпаться было ему
нелегко, - когда она, будила, в дремотном сознании его переплетались и
картины прерванных странных видений, и слова матери, и назойливый клекот
аиста... Жмурясь от солнца, Василь вспомнил об этом клекоте, прислушался:
кто-то близко отбивал косу - клё, клё, клё. В голове шевельнулась
равнодушная мысль, - видно, это и были те звуки, которые в полудреме он
принял за клекот аиста.
Вспомнились слова матери: "Вставай, сынок... Поднимись, все уже
встали... Поздно будет..." Он взглянул на солнце - высоко ли оно стоит - и
на миг ослеп от его блеска.
Василь сразу ожил, заторопился - солнце, как ему показалось, поднялось
высоко.
"Не разбудила по-людски! Когда все вставали!
– подумал он недовольно,
даже рассерженно, и тут же, обеспокоенный, спустился с крыльца.
– Коня
надо быстрее привести! .. А то выберешься позже всех из-за этой матки!..
Стыдно будет!"
Он бросился к приболотью, где возле ольшаника пасся стреноженный конь.
Когда же въехал во двор, увидел сутуловатого, с желтой лысиной деда
Дениса, суетившегося около телеги. Дед несколько дней назад, ловя рыбу,
промок и простудился, вчера пластом лежал на печи, а сегодня - на тебе,
тоже поднялся.
– Уже поправились?-бросил Василь, соскочив с коня.
– Эге, поправился!
– уныло покачал головой дед.
– Словно дитя, которое
впервые встало на ноги...
– Так легли бы пошли!
– Улежишь тут! В этакий день!
– Дед провел худой рукой под пузом коня.
– Неплохо наелся!
– Наелся.
Василь привязал коня к смазанной еще с вечера телеге и вошел в хату;
мать стояла у печи, помешивала в ней кочергой Услышав сына, не
оглядываясь, засуетилась быстрее, и Василю от этого молчаливого
материнского внимания и уважения к нему стало веселей. Он, однако, не
показал, что заметил это, - чему тут удивляться, он ведь уже не мальчишка,
а хозяин, - бросил ей деловито:
– Собирайся... Чернушки уже едут...
Он вошел в кладовку, снял отбитую дедом косу, попробовал, как учил
Чернушка, ногтем острие - хотя это делал вчера несколько раз, - вытянул
из-под полатей лапти и стал обуваться Володька, младший белобрысый
братишка, спавший на полатях, вдруг зашевелился, раскрыл глаза, взглянул
на Василя и мигом вскочил.
– Вась, а Вась, - и я?
Василь ответил:
– Лежи ты, нуда! Чего вскочил ни свет ни заря!
– Вась, возьми меня... с собой!..
– Нужен ты мне!
– Ну, возьми-и!
Напрасно Володька ждал ответа, смотрел на Василя глазами которые
просили и умоляли: никак не хотел поверить в черствость брата. Василь
молчал. Он был непреклонно тверд Обувшись, Василь озабоченно зашагал в
хату, попрежнему будто не замечая брата; тот, как привязанный, поплелся
вслед.
Когда мать подала на стол оладьи и - даже!
– сковородку с салом,
Володька почти не обратил на это внимания, по-прежнему ждал.
– Ну, Вась?
– Дай поесть человеку, - сказал дед, который, сгорбившись, сидел за
столом, ничего не беря в рот.
– И сам ешь.
– Гляди-ка, - подошла к Володьке мать.
Она положила перед сынишкой оладью и кусочек желтого сала, взглянув на
которое мальчик не удержался и на время отстал от брата. Мать положила ему
еще кисочек, промолвила несколько ласковых слов, и сердце малыша почти
совсем успокоилось от такого внимания. Но вскоре ему пришлось
почувствовать, что материнская ласка была всего лишь хитростью, потому
что, едва только Володька поел, мать мягко сказала:
– Ты, сыночек, останешься с дедом, хату постережешь.
Да смотри хорошенько - все добро тут на ваших руках!..
Не дай бог что-нибудь случится - голые останемся!
– Я на болото хочу!
– заявил упрямо малыш.
Вытирая оладьей сковородку, Василь жестко бросил:
– Мало ли что ты хочешь!
С какой завистью и беспокойством следил Володька за тем, как возле
хлева старший брат запрягал рыжего Гуза, грозно покрикивая на него, как
дед укладывал косу, как мать привязывала торбу с харчами, прикрывала
травой, лежавшей на возу, дубовый бочоночек с водой. Мальчик смотрел то щ