Люди сорок девятого

Минаева Мария Сергеевна

– Не знал, что ты такой хороший стрелок, - пробормотал Джон и нагнулся, разглядывая что-то в снегу рядом с неподвижным телом, а через секунду выпрямился, сжимая в руке третью пулю сорок четвертого калибра. Да, теперь он был точно уверен. Стрелять в смертельно раненого человека в третий или второй раз, не прицелившись достаточно, чтобы попасть, было глупо, а если Уилберн так стрелял с самого начала, абсолютно неясно, почему он ушел отсюда на своих ногах. Джонатан Линдейл достаточно долго жил с оружием, чтобы услышать два выстрела, пусть и прозвучали они почти синхронно.

Возвращаться

в салун и снова встречаться с Морганом Линдейлу не хотелось: этот янки выводил его из себя, и если хозяин салуна пристрелит его сейчас, то может то открытое столкновение начнется гораздо раньше и игра примет непредсказуемый поворот, чего он так стремиться избежать. Достаточно и смерти Черрингтона, из-за которой они чуть не сплотились, пытаясь замять неприятное происшествие. Да и это дело на почте... Руководствуясь этими соображениями, Линдейл двинулся по направлению к домику дедушки Беннингтона, специально прибавив шагу, и в конце концов догнал Уилберна.

– Чего тебе?
– раздраженно буркнул тот, увидев рядом приволакивающего раненую ногу владельца салуна.

– Да, я тут думал все про Оуэна, - с невинным взглядом заметил Линдейл.
– Он мне двадцать долларов должен... Не знаете, когда он вернется?

– Не знаю...
– Уилберн пожал плечами.
– Да и откуда мне знать? Я ему в долг не давал, его делами не интересуюсь... Хотя слышал от шерифа, что уехал он, а куда, не спрашивал. Без него мне спокойнее, ну и ладно, пусть хоть сто лет не возвращается.

– Кстати, о шерифе, - как бы между прочим заметил Линдейл.
– Они с Маком тут повздорили на днях...

– Да?
– оживился Уилберн, чуть ли не потирая руки.
– А в чем дело?

– Да все из-за федерального маршалла...
– Джонатан мгновенно зажал рот рукой, сделав вид, что оговорился случайно, и по бледности Уилберна понял, что удар достиг цели. Виновному в преступлении всегда кажется, что жизнь и интересы других крутятся вокруг его деяний и он, вне всякого сомнения, догадается, зачем нужен федеральный маршалл его конкуренту.

Посему Линдейл собрался оставить Уилберна наедине с логическими построениями, но внезапно почувствовал непреодолимое желание проверить свою догадку, чтобы знать наверняка.

– Жалко Черрингтон, сначала муж, потом лавка... А все этот чертов кольт в его руке, - сказал он с невинным выражением лица и увидел, как почернели от злобы и страха черты собеседника, а потом Уилберн затрясся так, что вынужден был остановиться, чтобы взять себя в руки. "Он что-то знает, он знает!" - кричал его взгляд. Джон догадывался, какой будет вторая мысль: "Он - осведомитель Макклахана, знает он - знает и шеф. Хорошая возможность потопить конкурента... А если расследование?"

– Жалко, - бросил Уилберн безразлично, каким-то металлическим голосом, будто повторял бессмысленный набор слов, заученный наизусть, - но, что поделаешь, если она за наемника вышла.

И он ускорил шаги, явно давая понять, что разговор окончен, а Линдейл не стал настаивать. Он сдержал кипевший в груди гнев. Еще не время... Пока. Когда Уилберн свернул за угол какого-то дома, Джон прошел мимо, но стоило хозяину Сван-вэлли исчезнуть за дверью

черного хода, он подкрался к окну, выходящему в переулок и, поднявшись на цыпочки, заглянул внутрь. Как и предполагалось, там были наемники во главе с Риком, вооруженные до зубов и готовые действовать, количество которых возросло. Погруженный в свои мысли, Джон Линдейл добрался до почты, уже взялся было за ручку двери, как вдруг увидел всадников во главе с самим Макклаханом, в полной тишине пересекающих улицу и один за другим исчезающих за платной конюшней. Поспешив туда, он увидел, что большинство наемников уже спешились, и отметил про себя, что с ними был, непонятно каким образом затесавшийся туда, пеший Майкл О'Руни, уже успевший залить глаза. Многих стрелков не было видно вовсе, но в них и не было нужды, учитывая уже имеющиеся в наличии силы.

Немного изменив планы на ближайшее время и чувствуя витающий в воздухе запах приближающейся свары, владелец салуна подошел к вновь прибывшим, заметив, что Питер Миллер, правая рука Макклахана, и часть вооруженных наемников все еще остаются в седлах. В самих их позах чувствовалось напряженность, как будто они только ждали приказа, одного слова, жеста, чтобы... Чтобы что?

Обменявшись приветствиями со всеми, он крепко пожал руку Макклахану, заметив, что глаза собеседника беспокойны и подозрительны.

– Кажется, я заплатил хорошие деньги, чтобы Джуннайт не появлялся сегодня на улице, - медленно проговорил хозяин "Ленивой М".
– Однако мои люди видели, как он входил в твой салун...

Линдейл достал из кармана пачку банкнот и протянул Макклахану.

– Прошу прощенья, сэр, - сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал почтительно.
– Моя нога вчера разболелась так, что я ходить не мог. Куда там Джуннайта разыскивать.

Макклахан взял деньги и убрал во внутренний карман.

Воспользовавшись возникшим замешательством, Линдейл сразу перешел к делу.

– Уилберн в городе, - сказал он, - и его люди - тоже.

– Я уже осведомлен об этом, Джон.
– Макклахан указал на ухмыляющегося Майкла О'Руни.
– У нас свои источники и довольно надежные, как видишь.

– Он беспокоит меня, Мак, - ни на минуту не смутившись, продолжал Линдейл, скрестив на груди руки, - у него точно что-то на уме, только все ждет чего-то. Мне кажется, Мак, он что-то готовит и ему нужен лишь подходящий случай. Да еще это письмо...

– Как!..
– Макклахан чуть не закричал, но мгновенно обрел над собой контроль и понизил голос до нормальной громкости.
– Ты его не перехватил?

– То, которое Оуэн написал, конечно перехватил, - осторожно начал Джонатан.
– Как вы мне через Питера велели. Пришлось долго старика разговорами развлекать, прежде чем он вышел и представился случай порыться в мешке. И вовремя я это сделал, скажу вам. Как закончил, так сразу дед вернулся. Я попрощался, вышел от него, а как до салуна дошел, дернуло меня обернуться, вижу: два почтальона из Пони-Экспресс своих лошадок привязывают. Еще немного и поехали бы письма по назначению: в Вашингтон да Денвер. Конверт Оуэна я сразу в печку бросил, а другое сохранил для вас, может, интересно будет.