Люди Великой реки (том 2)
Шрифт:
На первый взгляд в подвале не было ничего интересного. Да, старый, старше дома. Глубокий, со сводчатыми кирпичными стенами и потолками. Сыро, прохладно, пахнет сырой землей. Но стены глухие. никакого прохода никуда нет.
– Вот… Подвал-с… Извольте видеть – пробормотал приказчик.
– Стань там в углу и не маячь перед глазами – скомандовал я, указав в дальний угол.
Маша прикрыла глаза, свела руки вместе и отпустила от себя маленький красный светлячок заклятия поиска. Он взмыл под потолок. немного покружился на месте. затем медленно поплыл к одной из стен. Повисел перед ней, затем бесшумно поплыл в воздухе дальше.
– И
– Жди, пока иллюзию найдет – ответил я ему – Тут большой колдун ее наводил, так просто не сломаешь.
– Как скажешь – пробормотал он.
Стоявшие с ним нордлинги распространяли густой запах чеснока и пива. Позвякивали кольчуги, похрустывала пыль на каменном полу под подошвами тяжелых сапог с шипастыми набойками. Удар таким сапогом под колено у нордлингов самый эффективный прием в рукопашной. Ватага откровенно маялась и ждала драки.
– Есть, нашел – негромко сказала Маша, указав рукой на дальнюю стену.
Все уставились на красный светящийся шарик, который вдруг ускорился и подплыл к одному участку стены, зависнув перед ним. Свечение усилилось а из под вполне натуральных кирпичей, ставших вдруг полупрозрачными, появился контур полукруглой двери. Красиво, ничего не скажешь.
Маша взяла в руки свой медальон, в который заранее, чтобы не тратить силы сейчас, заложила заклятие разрушения иллюзий, и тихо что-то прошептала. Никто ничего не заметил, лишь для меня словно ледяной вихрь пронесся по подвалу. Но стена просто исчезла, бесшумно и без лишних визуальных эффектов. А наши фонари осветили уходящий вдаль и чуть вниз сводчатый коридор, отделанный заплесневелым известняком.
– Ну вот, а вы боялись! – торжествующе заявила Маша.
– Сильна, сильна… – пробормотал Кудин, после чего спросил у меня: – Дальше мы сами, или пока вместе?
– Вместе покуда. До самого портала. Там уже вы сами.
– Тогда веди – сказал нордлинг.
Я обернулся к Маше, сказал:
– Запускай импа.
Она кивнула, сжала медальон ладонью, и прямо в воздухе серебристо засветилось непонятно откуда взявшееся облачко. Затем оно сгустилось в небольшую уродливую крылатую тварь вроде обезьяны с перепончатыми крыльями, которыми она часто-часто махала в воздухе, удерживаясь на месте. Удерживал ее небольшой колдовской круг, невидимый, но отсвет которого отпечатался на каменном полу.
– Ищи – сказала Маша твари и сделала жест, словно отгоняя надоедливую муху.
Крылья взмахнули энергичней, тварь раскрыла зубастую пасть и издала такой вопль, что у меня чуть сердце не остановилось, а волосы дыбом встали. Такой же эффект визг произвел и на всех остальных. Кто охнул, кто выругался, кто выматерил импа, который глубоко равнодушный к нашим эмоциям полетел в темный коридор. В том и смысл, что тварь эта, планарный имп, злая и вовсе бешенная. И кинется с такими воплями на любого, кого встретит на пути в этом самом коридоре. И от нее даже невидимка скрыться не может – имп неуязвим для магии и на него не действует ни отвод глаз, ни заклятия незначительности или даже невидимости.
– Что теперь? – спросила Аррава.
– Ждем – ответила Маша – Если имп снова не заорет, то там никого нет. И мы можем идти.
– А на нас он не кинется? – спросил один из нордлингов, высокий. худой, с маленькой веточкой укропа, застрявшей в жесткой кудрявой бороде.
– Нет. Он через пару минут сам развоплотится –
– А как мы узнаем? – продолжал допытываться «укропобородый»
– Я почувствую.
В молчании прошло еще минуты две, затем Маша сказала:
– Там никого нет, можем идти.
– Пошли – скомандовал я и первым пошел в проем подземного хода. Все остальные побрякивая амуницией, пошли за мной.
Сразу за аркой я обнаружил отнорок – ведущую вверх лестницу. Не удержался, пошел проверить, хоть и догадался, что это такое. Уперся в массивную стальную дверь, но понял, что это и есть выход в сарай во дворе, через который вампиры ходят в город. Спустился вниз, отрицательно мотнул головой в ответ на вопросительные взгляды, и повел всех дальше.
Ход был прямым как стрела и все время понижался. Откуда то из темного его нутра ощутимо тянуло мощной магией, а заодно и обычным сквозняком. Значит, не такой уж он глубокий и не такой уж запечатанный. Как ни странно, но эха от шагов не было, все звуки словно в перине тонули. Тишина даже на уши давила, как будто мы находились под водой. Все было приглушенным, свет фонаря, обычно яркого, был каким-то тусклым и даже словно серым. Вообще было как-то мерзко, вся чувствовали себя нехорошо.
Ход оказался недлинным. Всего метров двести, прямой как стрела, он закончился круглым залом метров в десяти в поперечнике, в котором так сквозило Силой, что у меня волосы на голове шевелились. Я заметил, что чувствовать это начинают даже те, кто чувствовать и не должен.
В середине зала на полу был выложен мозаикой из бронзовых пластинок круг, по всей окружности которого шли непонятные письмена. Прямо над кругом висел в воздухе, едва не касаясь каменного пола, переливающий овал, похожий то ли на стекло, то ли на ртуть. По крайней мере его поверхность непрерывно изменялась, хоть и почти неуловимо для глаза. Таких порталов я еще не видел.
– Это вообще портал? – спросил я у Маши.
– Еще какой! Это всем порталам портал! – ответила она, обходя его по кругу и разглядывая с заметным оттенком восхищения – Это просто шедевр, а не портал. Мне бы так уметь.
Еще в стене круглого зала я заметил решетчатую дверь, за которой были видны уходящие вверх ступеньки. Я подошел ближе, ощущая, что в двери есть какой-то магический сюрприз. Заглянул сквозь решетку, не касаясь ничего. Ступеньки сворачивали вдоль стены зала, уходя в темноту. Наверное, это и есть ход в крипту.
– Ну что, так и будем стоять? – спросила Аррава, взводя арбалет.
Я обернулся к ней, поджал плечами, сказал:
– А вас никто и не держит. Милости просим.
И указал рукой на зеркало портала. Она заметно опешила от такой простоты приглашения, но взяла себя в руки, и спросила у Кудина:
– Пойдем, что ли? Чего ждать?
– Пошли – кивнул тот и взял наизготовку арбалет.
Охотничья ватага выстроилась гуськом, и быстро, один за другим, зашагали в овальную дверь в пространстве. на каждого входящего она отзывалась беззвучной неяркой вспышкой, но больше ничего не происходило. Когда последний из нордлингов, тот самый с укропом в бороде, шагнул внутрь, я успел разглядеть за ним траву и посыпанные гравием извилистые дорожки на фоне серой стены. Затем пространство снова стянулось, и я уставился в собственное искаженное изображение. Оно мне не слишком понравилось, поэтому я отвернулся и направился к ходу в стене.