Люди Весны
Шрифт:
— Я… не разделял его мнения. В Коллегии Элевирсы в разное время было несколько женщин и небо не упало на землю. Но Академия… сделать это будет сложно.
— Почему? Всем известно, что женщины от природы более способны к магии.
— Но также известно, насколько долго и сложно магии учиться. Нельзя посадить тридцать мальчишек… — Лесстириан перехватил мрачный взгляд Арги и поправился: — тридцать детей в залу и дать им одного учителя, подобно тому, как учат письму и счёту. Да, так можно учить алхимии, это стерпит даже геомантия, но не магия. Учитель–маг должен тратить на занятия с учеником — с каждым из учеников по
— И где же здесь препятствие?
Пальцы Лесстириана беспокойно стиснули край плаща.
— Женщины сла… — он поперхнулся и вновь поправился: — люди слабы. Подростки склонны к неразумным порывам. Достаточно одной ошибки, чтобы ученица забеременела. Как только в её грудях появится молоко, она утратит свой дар мгновенно и навсегда. Все усилия учителя пропадут втуне.
— Зачем считать учениц слабыми и глупыми? Разве вы не слышали о деяниях Убийцы Чумы или Драконьего Ока?
Лесстириан поднял взгляд. Глаза его потемнели.
— Более всего, — ровно сказал он, — мы наслышаны о деяниях Железной Девы.
Арга покачал головой и уселся в кресло у стола.
— Весенние не боялись Железной Девы, — сказал он, — и уж тем более не боятся её памяти. Ныне Аттай — госпожа Цании, и Цании придётся жить по Правде Лаги, нравится это вам или нет.
— Я понимаю, — послушно сказал Лесстириан.
— Полагаю, — заметил Арга, — среди нашей армейской Коллегии найдутся те, кто поможет вам справиться… с непривычным. И присмотрит за детьми, — закончил он с улыбкой.
Лесстириан промолчал. Некоторое время Арга испытующе смотрел на него. Лесстириан не поднимал глаз. Луч света падал на него из окна. Длинные ловкие пальцы мага тревожно перебирали петли для пуговиц на плаще. Части пуговиц не хватало. Тесный, шитый золотом воротник мантии вдавился в тонкую кожу на горле Лесстириана. Туго заплетённую длинную косу перехватывали два золотых кольца: под затылком и внизу, у кисти.
— Что же, — сказал Арга, — полагаю, время пришло. Тебе потребуется немалая твёрдость духа, Лесс. Но я думаю, ты справишься.
— Инн Арга?
— С этого дня ты — глава Цанийской Коллегии магов, магистр Лесстириан.
— Что?..
— Такова моя воля.
Лесстириан уставился на Аргу широко открытыми глазами. Он оцепенел от потрясения. Пальцы его сжались, костяшки побелели.
— Нет! — выдохнул он.
— У тебя нет права отказаться.
— Я даже не магистр!
— Теперь — магистр.
— Это не… Арга!
Арга встал и подошёл к нему.
— Лесс, — сказал он мягче. — Отказа я не приму. Но взамен ты можешь просить любой помощи и поддержки. Вам не хватает припасов? Серебра, людей? Ты предпочтёшь работать с нашим казначейством или с Гильдиями?
Лесстириан посмотрел на него с мукой.
— Арга… ты не понимаешь…
Арга многозначительно поднял палец.
— Напротив. Я всё понимаю.
Лесстириан прикрыл глаза ладонью. Из груди его вырвался вздох.
— Можно мне подумать?
— О чём?
— О том, чего у тебя просить, — маг беспомощно развёл руками. — Чтобы не беспокоить тебя лишний раз.
— Уже лучше, — одобрил Арга. — Хорошо. Я даю тебе время.
Лесстириан склонил голову. Арга окинул взглядом кабинет, прошёлся вдоль стен, рассматривая картины и артефакты. Остановился у книжного шкафа. Часть книг была
— Детские сказки? — Арга открыл книгу. — Здесь?
— Это моя, — неловко ответил Лесстириан. — Память… о родителях. Она всегда со мной. Это подарок. Он немного запоздал. Мне было одиннадцать лет и я читал только трактаты по магии.
— Что случилось с твоими родителями?
Лесстириан помолчал.
— Отец долго болел. Потом умер. Мама пережила его всего на год. Горе её убило.
— Они любили друг друга?
— С детства. Они выросли вместе. Маму хотели выдать замуж за другого, через несколько лет, но выдали за папу, потому что… они были слишком близки. Деды испугались беды.
— Какой беды? Разве твой отец мог причинить ей боль?
Лесстириан покачал головой.
— Нет, конечно. Это… Весеннему не понять.
Арга не стал спорить.
— Тогда, во время переговоров, — заметил он, — ты слукавил. Ты сказал, что твоих родителей поженили в детстве. Но ведь их не принуждали. Они вступили в брак по доброй воле и горячему желанию. Просто чуть раньше, чем требовали обычаи.
— Это так, — Лесстириан понурился.
— Я понимаю, зачем ты сказал это тогда.
Арга перелистнул страницу, другую. Открыл книгу посередине, там, где был твёрдый лист с многоцветной картиной. Улыбка тронула его губы — картина показалась знакомой, хотя Арга и не видел её прежде. Строгая Веленай восседала на своём белом троне. Улдра в лохмотьях, испятнанных кровью, склонялся к её ногам. Рука Веленай касалась его спутанных кудрей.
— Это уже не сказка.
— К концу книги идут легенды. Но эти у нас считаются сказками, потому что храмы не признают их.
— Да? — Арга удивился. — О поручительстве Веленай говорят все храмы.
— Эта сказка не о поручительстве, — в голосе Лесстириана зазвучали учительские нотки, и Арга улыбнулся шире. — Она о любви. Джандилак недаром просил именно Виленну стать поручительницей для Уладрана. Её холодная мудрость как ничто другое подходила для того, чтобы гасить его яростные порывы. Но Уладран — могучий мужчина, страстный мужчина, красивый мужчина. Говорят, он влюбился в свою поручительницу и добивается взаимности. Однажды Виленна, несмотря на всю свою мудрость, уступит его напору и ответит на его любовь. И тогда мир снова обрушится в кровавое безумие. Нет ничего страшнее, чем сила разума, поставленная на службу войне.