Люди земли Русской. Статьи о русской истории
Шрифт:
Этому предшествовало присоединение к России в 1853 г. острова Сахалина, фактически никому в то время не принадлежавшего, слабо населенного не имевшими собственного государственного устройства туземцами, что ни в какой мере нельзя назвать агрессией. Айчунский и Пекинский договоры России с Китаем, результатом которых было присоединение левого берега Амура, Уссурийского края и Приморской области, были вполне дружественными соглашениями, что подтверждает вдохновитель этих актов и устроитель края Н. Н. Муравьев-Амурский в письме к канцлеру князю А. М. Горчакову: «Дружба с Китаем не только не нарушена, но скреплена более прежнего», пишет он. В то же время Япония вела явно агрессивную политику по отношению к Китаю, захватив вооруженной силой Формозу в 1895 г., ту самую Формозу, которую
Революция 1917 г., поддержанная в первом ее периоде западными демократиями и США, нанесла смертельный удар устойчивости мира на Дальнем Востоке. Императорская Россия, защищавшая в течение предшествовавших 70 лет суверенитет Китая и Кореи, полностью утратила свои позиции, и регулятор мира тем самым был приведен к бездействию. Результаты сказались тотчас же. Япония превратила Корею в свою колонию и начала решительное наступление на Китай, что, в свою очередь, ударило по интересам США и Англии, поддерживавшим до того Японию в ее борьбе с Россией.
Исторический рикошет свершился на наших глазах, но он еще не закончен и Соединенным Штатам придется в самом недалеком будущем выдержать еще один отраженный удар того же порядка со стороны коммунистического Китая, набравшегося сил, также вследствие поддержки его теми же США в первые годы по окончании Второй мировой войны.
Исторические рикошеты, очевидно, являются одним из непознанных нами до сих пор законов истории. Их действия выявляются особенно ярко в переживаемый нами период. И пример рикошета на Дальнем Востоке – явление не одиночное. Поддержка западными демократиями, и в особенности США, кремлевских бандитов дала рикошетное отражение в последовавшие за войной годы. Но это до сих пор еще не осознано руководителями мировой политики, продолжающими укреплять красный Кремль уступками и компромиссами, что, несомненно, может лишь усилить ответный удар по ним самим, но ни в какой мере не ослабить и тем более не ликвидировать его. На этот раз каша была заварена президентом Рузвельтом № 2, а кто будет в качестве третьего номера расхлебывать эту кашу, еще неизвестно; Эйзенхауэр, судя по его действиям, к этому не склонен.
В каком именно пункте земного шара скрыт главный узел достигших необычайного напряжения международных отношений, определить в настоящее время невозможно. Но обзор, как западного, так и восточного театров пока холодной войны, но ежесекундно угрожающей превратиться в горячую, безоговорочно подтверждает, что с утратой Императорской России международный оркестр утратил и капельмейстера симфонии мира. Возврат к нарушенной гармонии международных отношений на всем земном шаре возможен только при возрождении того, против чего тайно и явно боролись демократические силы западного мира – Самодержавной Российской Империи.
«Знамя России»,
Нью-Йорк, 17 апреля 1955 г.,
№ 124, с. 8–9.
Царь и рабочие
Одним из значительных актов царствования Императора Николая II был закон 1897 г., нормировавший взаимоотношения рабочих и работодателей. Наша «прогрессивная» историография замолчала эту реформу, а между тем она говорит о многом, т. к. именно ею было начато трагически закончившееся царствование. Этим законом рабочий день был ограничен в пределах рабочего законодательства большинства европейских государств того времени. Запрещалась работа в воскресенье и еще в 17 праздничных дней в году. Количество сверхурочных работ ограничивалось 120-ю часами в год, причем эти работы могли вестись только по взаимному соглашению, но не по принуждению. Все эти мероприятия подлежали контролю фабричной инспекции. Этим законом труд русского рабочего был введен в нормы западных государств, что было достигнуто без борьбы, но исключительно по воле Венценосца.
Император Николай II видел царящую в мире несправедливость, чутко реагировал на нужды рабочих и последовательно смело шел к ним на помощь. В 1903 г. был издан
В результате этих мероприятий к 1913 г. русский рабочий работал 270 дней в году, в среднем около двух с половиной тысяч часов, в то время как советский рабочий работает 295 дней в году, при расчете на восьмичасовой рабочий день – 2380 часов (только на полтораста часов меньше), но ведь мы знаем, что такое советские трудовые нормы. К этому следует добавить, что штрафы за прогулы, опоздания и т. д. запрещались.
Государь Николай II не был одиноким в своих заботах о рабочих в Династии русских царей.
Его Державный Отец рядом законоположений также запретил труд детей в ночное время и праздничные дни, ограничил труд подростков и женщин, созвал фабричную инспекцию и потребовал обязательной отчетности работодателя по правильности выплаты им зарплаты. Он же ограничил штрафы одной третью заработка и поставил их под контроль фабричных инспекторов.
Углубляясь в прошлое российского рабочего законодательства, мы наталкиваемся на поистине изумляющие нас факты. Так, например, императрица Екатерина II ограничила фабричный рабочий день десятью часами, т. е. на сто лет опередила этим законом рабочее законодательство передовых демократических стран – Англии и Америки. Дальнейший экскурс в глубь истории приведет нас к тому невероятному факту, что первый в мире закон по ограничению рабочего дня на производстве был издан в 1741 г., т. е. был первым в мире законодательным актом этого рода. Несомненно, что при децентрализованности администрации того времени эти законы XVIII в. не осуществлялись в глухих углах Империи, но благая воля монарха выступает в них ярко и полноценно.
Какой же вывод можем сделать мы из этого исторического экскурса? Только один: монархия, по крайней мере русская, не служила орудием угнетения рабочих и приписываемое ей нашими революционерами и «прогрессистами» роль лжива от начала до конца.
/Н. Удовенко]
«Наша страна», Буэнос-Айрес, 13 июня 1953 г.,
№ 178, с. 8.
Люди земли Русской
В тридцатых годах, в бытность мою разъездным корреспондентом газеты «Правда Востока», мне удалось встретить в одном из маленьких городков на Средней Сыр-Дарье труппу курчакбозов, по всей вероятности, последнюю. Курчакбозы – это актеры, режиссеры, драматурги и одновременно владельцы бродячего кукольного театра, корни профессии которых уходят в глубокую древность народов Средней Азии. Главный несменяемый герой этого театра Аман-Пальван (в переводе на русский язык – Горе-богатырь) приходится, вероятно, отцом итальянскому Пульчинелле, турецкому Карагезу, немецкому Иоганну Вурсту и… нашему, памятному еще старикам, забористому, веселому Петрушке. Да и сам театр курчакбозов развивался теми же путями, как и его западные родичи, включая в свои «классические» пьесы новых злободневных персонажей.