Людоед на первом этаже
Шрифт:
– Ладно, они живые, - произнес Каспар.
– Что будем с ними делать? – беспомощно спросил Джонни. – Проклятый Дуглас!
– Из-за чего это? «Animal Spirits»?
– Да.
– Малколм думал, что оно скучное и ничего не делает. Много он знает!
– Мы не должны ему говорить. Надо их поймать и как-нибудь спрятать.
Так что Каспар встал и нашел четыре банки из-под печенья, которые Салли дала им, чтобы собирать в них строительные детали, и они начали наполнять их извивающимися кусками пластика. Кучу рядом с кроватью Каспара было довольно легко изловить и засунуть в банки – хотя детали всё время
– Они хуже живца, - сердито произнес Джонни. – А они похожи на живца, да?
Каспар согласился. Хотя кусочки пластика были всех цветов радуги, они всё равно выглядели как личинки.
– Найди крышки, - сказал Джонни. – Они ни за что не останутся внутри на весь день, если мы их не закроем.
Вытащив всё из шкафа и порывшись в получившейся куче старой клюшкой для гольфа, Каспар нашел три крышки. Четвертая пропала. Пришлось накрыть оставшуюся банку комиксами, которые они закрепили клейкой лентой. На всякий случай Джонни так же закрепил крышки и на остальных. Пленные детали конструктора пытались выбраться наружу, стуча и шурша и производя немало шума. К этому времени было уже довольно поздно. Каспар и Джонни слышали, как спускается Гвинни, а следом за ней – Дуглас. Каспару пришлось поспешить одеться.
– Думаю, в крышках надо сделать дырки, - сказал Джонни, пока Каспар разыскивал рубашку. – Если они живые, оставить их без дырок было бы жестоко.
– Не делай дырки слишком большими, а то они выберутся через них, - заметил Каспар, вытаскивая рубашку из-под кучи рядом со шкафом.
Джонни в той же куче отыскал вертел и застучал по крышкам, пробивая дырки.
– Хорошо, что у нас еще осталось немного «Animal Spirits», - сказал он, перекрикивая стук. – Интересно, на что еще оно действует. Я должен попробовать. Мне бы понравился живой стол, а тебе? Он мог бы ходить за мной, пока я не захочу его использовать.
– А ты сможешь заставить его стоять спокойно, пока пишешь? – поинтересовался Каспар. – И перед Людоедом он должен притворяться мертвым, иначе будут неприятности.
Джонни, в восторге от идеи, закончил делать дырки и бросился на поиски бутылки с «Animal Spirits», пока Каспар зашнуровывал ботинки. Он нашел ее к тому моменту, когда их мать крикнула снизу, чтобы они поторопились. И издал вопль отчаяния.
– Проклятый Дуглас! И проклятый Людоед! Мне пришлось залезть в кровать, когда он поднялся, и я забыл вставить пробку. Всё испарилось!
– Займи немного у Малколма, - предложил Каспар, когда они поспешили вниз.
– Заставь его что-нибудь одолжить! – сердито произнес Джонни. – О, проклятье!
Он всё еще сердился, когда они отправились в школу, и еще больше сердился на перемене, когда Каспар настоял, что они должны найти Малколма.
– Зачем тебеон?
– Если бы ты побыл им целый день, ты бы понял, - ответил Каспар и отправился на поиски.
Малколма он нашел как раз в тот момент, когда тот изо всех сил ударил Дейла Кёртиса, разбив ему губу. Дейл выглядел таким взбешенным, а Малколм столь неожиданно маленьким, что Каспар поспешил встать рядом с Малколмом и одарил Дейла долгим угрожающим взглядом, какими смотрели
– Пойдем поиграем в футбол с теннисным мячом, - пригласил Каспар Малколма.
Тот осторожно сжал ладонь, которая, как подозревал Каспар, онемела.
– Ты не обязан присматривать за мной, - высокомерно сообщил он.
– Не обязан. Я знал, что ты не станешь играть. Я спросил просто потому, что наш вратарь совсем плох.
Последовала пауза. После чего Малколм снисходительно произнес:
– Я постою на воротах, если хочешь.
Довольный своей хитростью Каспар повел его играть. Джонни ничего не сказал, но выражение его лица было совсем не довольным. И у Каспара возникло предчувствие, что с Джонни будут проблемы – большие проблемы. Возможно, не сейчас, но скоро.
Глава 9
Тем временем с Гвинни в школе произошло нечто странное. Она была старостой по природоведению, и в ее обязанности входило прийти до послеобеденных занятий и всё подготовить. Стоял один из тех ясных теплых дней, которые случаются поздней осенью, и, поскольку это была пятница, Гвинни с нетерпением ждала выходных. Людоед уезжал на конференцию, а значит, будет отсутствовать в субботу и воскресенье, и в кои-то веки будет весело. Гвинни напевала себе под нос, раскладывая карандаши и папки по природоведению.
Когда она наклонилась над большим столом в центре класса, чтобы подтолкнуть по нему папки, что-то выбралось из ее кармана и с мягким шлепком приземлилось на столе. Гвинни повернула голову посмотреть. И вытаращилась, застыв, как была, склоненная над столом. Это оказалась пластинка ириски в желто-белой обертке, которую Гвинни взяла накануне у Джонни. И она ползла по столу – медленно и целеустремленно, будто знала, куда направляется.
– Нет, стой! Вернись! – воскликнула Гвинни.
Она почувствовала себя виноватой и ответственной. Пластинка ириски без сомнения ожила из-за бутылочки, которую разлил Дуглас. Гвинни немного нервно отложила папки. Не то чтобы она бы испугалась. Ириска была всего четыре дюйма в длину и плоская как линейка. Но если она живая, значит, она уже не совсем ириска.
Ириска упорно ползла вперед, пока не добралась до пятна солнечного света в центре стола. Там она остановилась и с явным удовольствием принялась вытягиваться и сворачиваться так и сяк.
– О, вернись! – взмолилась Гвинни.
Но ириска не обратила внимания. Она вытянулась еще несколько раз – с каждым разом сильнее. И желто-белая обертка вдруг разорвалась на конце. Ириска внутри немного повозилась и выползла из бумаги – гладкая желтовато-коричневая полоска.
– Мне придется поймать тебя, - решительно сообщила ей Гвинни.
Она потянулась – не так уж решительно – и попыталась взять ириску. Должно быть, та увидела приближающуюся руку. Ее гибкое коричневое тело сложилось и прыгнуло прочь от пальцев Гвинни. Ириска молниеносно спрыгнула со стола, извиваясь, проползла по полу и притаилась на полке с библиотечными книгами.
Гвинни пришлось оставить ее там, поскольку начали заходить остальные ученики. Она быстро засунула брошенную обертку в карман и разложила оставшиеся папки. Остальную часть дня она пребывала в агонии. Ириска не желала сидеть тихо. Гвинни – как и весь класс – слышала, как она шуршит и стучит среди книг в шкафу.