Людозвери
Шрифт:
— Когда пожарники, в очередной раз возьмут нас за горло, я за себя не ручаюсь, — возбужденно говорил он, хватаясь двумя руками с обильной растительностью от кистей до локтя, за свою шею.
— Не отвечаешь, не отвечаешь, — миролюбиво согласилась Анна Васильевна, — А теперь отведи наверх Ядвигу Дмитриевну, ей, с дороги, отдохнуть нужно, — и она демонстративно уставилась в монитор компьютера.
Нырнув, для начала, в кастелянную, просторную комнату с рядами полок, заполненных свежевыстиранным постельным бельем, завхоз, ухватив подмышкой один комплект, молча потопал
— А что там? — спросила Ядвига, следуя за ним след в след,
— Там? — Александр Иванович остановился, вытащил из кармана большой, тканевый носовой платок, неспеша вытирая вспотевшее, красное совершенно гипертоническое лицо,
— Бо-го-дель-ня! — по слогам пояснил он, и поплелся дальше.
— Зачем это? — Ядвига, пыхтя, тащила чемодан по ступенькам, — Я в состоянии снять благоустроенное жилье, вот только зарплату получу. Лестница внезапно закончилась, Александр Иванович, найдя на связке нужный ключ, отпер комнату и распахнул дверь,
— Милости просим! — сказал он и смачно чихнул от поднявшейся пыли. Унылый интерьер захламленной комнаты не вселял оптимизма, к предметам пригодных к эксплуатации можно было причислить и то условно, панцирную кровать, перекошенный шкаф, с открытыми дверцами и круглый, явно раритетный, деревянный стол посреди комнаты. Вся остальная утварь, хаотично сложенная в помещении, уже лет двадцать, как просилась на помойку.
— Метлы и ведра в конце коридора, приберешься сама, у нас слуг нет, — Александр Иванович уже собрался в обратный путь, оставив растерянную Ядвигу посреди ее апартаментов,
— Вынеси из комнаты лишнее, сложи около двери. После занятий пацанов пригоню, они снесут на свалку хлам этот, давно пора ведь — не оборачиваясь пробормотал завхоз.
Урок физкультуры закончился, и предстоящая смена спортивной формы на школьную вселяла в Тимура страх. Он был, как здесь говорят, домашний, и только первый год учился в интернате на пятидневке. Дома, живя с матерью он, спокойно и не торопясь, полностью справлялся с самообслуживанием, выполняя даже некоторые обязанности по дому.
В самом конце зимы назад Тимура, медсестра горбольницы, незапланированно забеременела. Понесла, как говорят в деревне, давно разведенная Тамара Николаевна от случайной связи с женатым мужчиной, за что кляла себя непрестанно.
Сорокалетняя женщина упустила начало беременности, из-за своей некой неопытности, чрезмерных стрессов и нагрузки на работе, она пропустила ранние сроки беременности и спохватилась уже крайне поздно. Придя к врачу, Тамара слезно просила избавить ее от ребенка, но строгая докторица, сказала, как отрезала,
— Сама медик, разве не понимаешь, что с твоим здоровьем и на таком сроке — это смертный приговор, — и немного смягчившись добавила, — Себя не жалеешь, вон об Тимурке подумай, будет твоему сыночку родная душа, ты же не вечная.
Тамара Николаевна как-то сразу успокоилась после этого визита, надеясь, теперь, что родится, несомненно, девочка и обязательно с добрым сердцем!
Но вскоре высветилась другая проблема, женщина тяжело носила
Андрей Родионович Руль, учитель физкультуры заглянул в мальчиковую раздевалку, Тимур в растерянности стоял в одних носках и испуганно взирал на свою одежду, кучей сваленную на полу.
— Ботвинник, что-то ты сегодня жестко тормозишь? — обратился он к парню, тот, услышав голос учителя, еще больше запаниковал, хватая то брюки, то рубашку, пацаны в предбаннике громко заржали, увидев его тщетные попытки одеться.
— А ну цыц, — Андрей Родионович задумался, директриса предупреждала его о сложном воспитаннике, но до сегодняшнего дня все обходилось, к нему приставили в качестве куратора одноклассника Сергея Колесниченко, и тот успешно, а главное охотно Тимуру во всем помогал. Мальчик был старшим ребенком в многодетной семье с гулящей и пьющей матерью, ему и дома приходилось ухаживать за младшими сестрами и братьями, двое из которых также жили в интернате.
Самому одевать взрослого парня педагогу совершенно не хотелось, — Ритку озабоченную, что ли позвать, она мигом управится, — размышлял он,
— Ладно, пацаны, — он подозвал двоих ребят, — Я даю каждому по сигарете, а вы одеваете этого типа, идет? — негромко предложил Андрей Родионович парням сделку.
— Идет, — моментально ответил коренастый, — Слышь, Ботва, ну ка раздвинь ножки, — заржал он и, схватив с пола брюки, двинулся на совершенно перепуганного Тимура, второй помощник, схватил его сзади за руки, пытаясь натянуть рубашку.
— Ладно, через пять минут он должен предстать в полной амуниции, одной минутой больше и сделка аннулируется, все время пошло.
Андрей Родионович отошел к своему столу и начал копаться в бумажках.
Процесс в раздевалке почти не продвигался, Тимур, увидев двух отъявленных школьных хулиганов второгодников с непонятными для него намерениями в непосредственной близости с собой начал обороняться, стоя в одних трусах посреди комнатки, он молча размахивал руками, громко и как-то отрывисто при этом дыша.
— Ах ты овощ, — с этими словами один из ребят, мускулистый Стас несколько раз дал ему под дых, Тимур согнулся пополам, судорожно хватая открытым ртом воздух, полностью перестав сопротивляться,
— Давно бы так, а то девочку из себя корчит, — прошипел ему на ухо второй, противно улыбаясь и натягивая на парня брюки, после чего дважды с силой ударил его ногой по спине.
— Андрей Родионович, — прокричал, кривляясь Стас,
— Мы готовы!
Учитель заглянул в каморку, полностью одетый Тимур, с низко опущенной головой с длинными кудрявыми волосами, шторкой закрывавшими его лицо, в предельно неестественной позе стоял посередине.