Люси без умолку
Шрифт:
Позднее. Лесли с Петой угостили меня крошечной рюмочкой хереса и все время, пока я была у них, гоняли в режиме «бесконечный повтор» песню Клиффа Ричарда. Несколько раз я, извинившись, выходила в туалет – разведать насчет змеиной популяции. Не обнаружила никаких признаков рептилий, но, с другой стороны, вокруг все закрыто чехлами, пока в доме свирепствует ремонт. В конце концов не выдержала и спросила Л. и П., есть ли у них в доме животные; оказалось, что у их младшенького аллергия на шерсть и перья. Зацепившись за удобный предлог,
– А как насчет змей? Я слышала, они замечательные компаньоны.
Готова поклясться, что видела слезы в глазах Лесли, когда он выхватил у меня пустую рюмку и пошел мыть ее на кухню. Пета шепотом объяснила, что Лесли не может видеть змей с тех пор, как в результате трагического несчастного случая лишился своей любимицы.
– Он так и не смог свыкнуться с этим, – вздохнула она. – И хотя ему очень помогло то, что он постепенно пришел к Господу, Лесли по-прежнему отказывается простить убийцу Сида.
Брр! Постаралась побыстрее сбежать в паб. Майк принял новость очень мужественно: напялил свою маску Гомера Симпсона и, сграбастав меня в объятия, потащил под веточку омелы, где принялся осыпать резиновыми поцелуями, умоляюще причитая при этом:
– Спаси меня, ты моя единственная надежда.
Похоже, бедняга не выдержал стресса. Хоть мы и спели целую кучу гимнов хором с Б&М, Джейн, Чарльзом и Лошадником Тимом, я так и не могу избавиться от назойливой песенки Клиффа Ричарда. Мурлыкала надоедливый мотивчик по дороге домой, когда Майк вдруг повернулся ко мне и сказал:
– Знаешь, Люси, надо пригласить Лесли и Пету на нашу новогоднюю тусовку. Это единственный способ показать им, как я раскаиваюсь.
Я даже не нашлась что ответить, и он опустил приглашение в их почтовый ящик. Надеюсь, у соседей другие планы.
Новогодняя вечеринка
Ветч-коттедж
Приходить со своим спиртным
С 21.00
Просьба: подтвердить согласие
Пристройка
Авеню Круглоголовых, дом 13
Уэксбери
Суббота, 25 декабря
Мой дорогой Большой Брат,
С Рождеством тебя!
Мама с папой ведут себя очень странно: прогнали всю остальную часть семейства в пристройку, сказав, что хотят «побыть наедине». Элис и Сидру это, похоже, по барабану, т. к. бабушка подарила им игровую компьютерную приставку, и они сейчас гоняются друг за другом по Новой Зеландии. Сама же бабуля со своим бойфрендом приканчивают уже вторую бутылку бренди и в данный момент прижались друг к другу на диване, то и дело попеременно рыгая, – спасибо маминому рождественскому пиру.
А мне как-то грустно и одиноко. Да и было бы из-за чего веселиться – не из-за электрованночки же для ног (мама с папой), не из-за компьютерной же мышки (бабуля) и уж точно не из-за годовой подписки на «Гринпис» (Элис с Сидром). Зато сегодня я со спокойной совестью могу напиться, т. к. папа выкупил у меня машину и подарил ее Элис. Надеюсь, Элис меня вечером
– Ты сцепление-то хоть отрегулировала, а, Люси?
Очень стараюсь не сравнивать машину и ванночку для ног. Но в прошлом году папа с мамой подарили мне пол-лошади, так что я не должна надувать губы, словно обиженный ребенок. Схожу-ка лучше к ним – посмотрю, не осталось ли «Бейлиз». Потом допишу остальное.
Вернувшись в Ветч-коттедж
Какой стыд – обнаружить, что твои родители носят «веселенькое» бельишко! Извини, мой дорогой ББ, но ты должен об этом знать. Помнишь, я писала, что они в последнее время переживают что-то вроде второго медового месяца? Так вот, наш папа получил от нашей мамы в рождественском чулке откровенную пошлятину с красноносым оленем на гульфике, а мама – вызывающие трусишки с плюшевым мишкой в красном костюме Санты. Когда я неожиданно ввалилась на их территорию, отопление шпарило на всю катушку, в духовке обугливались сладкие пирожки, а родители – в весьма откровенном неглиже – танцевали под «Рождественские хиты» Бинга Кросби.
К счастью, в этот момент зазвонил телефон. Большой Майк как раз ехал по М5 и решил поздравить меня с Рождеством, а заодно спросить, не хочу ли я, чтобы он заскочил за мной по пути домой (он завтра собирается на праздничную охоту, а потому выехал от своих родителей сразу после обеда). От радости я чуть не задохнулась:
– О, Майк, мой герой. Я люблю тебя!
Мама с папой прекратили дефилировать друг перед другом и удивленно уставились на меня. В трубке послышался треск, а затем все смолкло. Думаю, я слегка переборщила с «Бейлиз».
Какое облегчение – вернуться сюда и вручить Большому Майку джемпер. Бедняга так покраснел, что и мне пришлось быстренько пробормотать, что, мол, я нисколько не обижусь, если у него нет для меня подарка. Но он молча исчез наверху и вернулся с огромным бесформенным тюком, обвязанным лентами. Внутри оказалось десять коробочек, спрятанных одна в другую. Скоро в комнате ступить было некуда от картона, бумаги и лент, а я, наконец, добралась до бархатного футляра. Внутри лежал очень изящный кулончик ручной работы с буковкой «Л», выполненной из янтаря, нефрита и опала.
– Прости, что не велосипед или что-нибудь практичное, – пробормотал Майк, когда у меня на глаза навернулись слезы. – Кстати, буква «Л» кое-что означает, если ты сама еще не догадалась.
Я и плакала, и смеялась, и целовала его в большие теплые щеки, не уставая повторять, как я счастлива. Это такая прелесть! И какой он внимательный – заказал украшение с моим инициалом. Не будь Майк Чизбурнским Бабником, я точно влюбилась бы в него без памяти. Ну, а пока… он мне безнадежно нравится.
Не забудь надеть какой-нибудь овечке праздничный колпак.