Лютица

Васильев Виктор Дмитриевич

— неужели это закончилось? — спросил я у женщин.

— а вам что не понравилось? — спросила мама.

— что-то мне подсказывает, что в этом случае крайне сложно использовать слово понравилось! Это скорее занятие для тех, кому это близко по душе. Для меня это был необычный опыт…

— то есть вы больше не хотите в церковь ходить? — спросила Радка с досадой в голосе.

— давайте сойдёмся на том, что мне очень понравилось пение. Ребята пели очень красиво, и это была лучшая часть, но возможно просто день был подобран неудачный, потому что после

вчерашних танцулек у меня колени сейчас треснут! Мало того что я не выспался, так еще и ноги не отдохнули!

— хорошо Любчик, тогда пообещайте, что когда-то сходим ещё вдвоем! — попросила Радка.

— добро. Только не чаще одного раза в месяц! Чтобы я не потерял веру в Бога!

— так в церковь ходят, чтобы веру укреплять, а у вас всё наоборот! — засмеялась Радка.

— ну, я такой, какой есть, любовь моя! Извините меня, я всю жизнь верил в себя, а не в Бога, поэтому моя вера требует долгого укрепления!

— давайте уже пойдём домой молодёжь! У меня еще куча дел на кухне. — сказала мама и мы всё ещё споря про Бога и веру в него, потащили отёкшие ноги домой.

Пока мать возилась на кухне мы пошли в конюшню накормить лошадей. Радка раздавала сено животным, а я занимался более приятной процедурой по чистке их спальных мест от навоза. Коней было порядка двадцати особей, поэтому Радка закончила быстрее свою работу, в то время как я долго ещё возился.

— может вам помочь?

— не стоит, лучше воды им дайте! — крикнул я где-то позади задницы лошади, что внимательно следила за Радкой.

— я совсем забыла за воду!

Тем самым, пока Радка таскала воду животным, я в конце концов закончил муторную процедуру. Изрядно вымотавшись, я предложил набрать ванную воды. Нагрев несколько вёдер воды я отнёс их наверх и вылил в большую деревянную ванну. Мы с Радкой залезли туда и начали растирать мыло по спине друг друга. Внезапно я завёл разговор, о котором никогда не говорили.

— слушайте, мы уже почти полгода вместе, но так и не говорили о вашем отце.

— да, так и есть. А что вы хотите узнать?

— ну не знаю, вы уже познакомились с моей семьёй, правда, мой отец был недолго с нами… Но, по крайней мере, вы уже хорошо знакомы с мамой. А я так и не увидел ваших родственников, это наводит грусть на меня.

— мне тоже это тяжело сознавать Любко. Мамы больше нет, а папа… Не знаю, я давала себе обещание ждать его всегда, но прошло уже много лет, а я так и не слышала о нём ни единой вести. Наверное, он тоже погиб, ведь он ушел на войну очень давно. За шестнадцать лет никто не сможет выжить на войне…

— можете рассказать какой он был?

— это сложно Любчик, я ведь была совсем мала, и многое забыла. Я помню точно его выражение лица и последние слова, что он обязательно вернётся, но судя по всему, это были просто пустые обещания. А что может сказать человек, которого насильно забирают на войну? Мой отец, со слов мамы был добрым человеком и помогал людям. Он верил в Бога и в то, что люди добрые в душе своей. Он был лекарь от всевышнего, и спас множество жизней. Это пожалуй

всё, что я о нём помню и знаю.

Я растирал тряпку с водой на спине девушки и вдруг спросил:

— а как его звали?

— Живко его звали. Живко Христов лучший лекарь Болгарии. — улыбнулась Радка.

— Живко? Хм, почему это имя мне так знакомо… — вдруг задумался я.

— может быть, у вас друг был с таким именем?

— нет, у меня никогда не было друзей с таким именем. Я кажись, встречал когда-то человека с таким именем.

— и где же это было?

— дайте минуту вспомнить, чёрт, это было как раз пол года назад! Это была кратковременная встреча. Знаете, это было сразу перед тем, как я вас встретил, за день, может за два! Я точно не вспомню.

— и что это был за человек? — спросила Радка, разводя круги на воде пальцем.

— хотите, верьте, моя любовь, а хотите нет, но он был лекарь!

— да?

— самый настоящий. Тогда даже был скандал с хозяйкой трактира, она отказывалась меня усаживать рядом с ним, так как все места были забиты. Он оказался весьма важной шишкой, но при этом он был добрейшим человеком!

— мой отец был простым человеком, это точно не он… А откуда он родом? — с долей надежды спросила Радка.

— чёрт бы меня побрал! Я не спросил его, да и разговор я полностью не помню, но я точно знаю, что это был поистине уникальный человек.

— и в чём была его уникальность? — повернулась ко мне лицом Радк, сидя в ванне.

— он был добр ко мне, он меня убедил, что нужно делать добрые дела, и когда я вас нашел возле пруда, то согласился помочь, только благодаря его совету.

— Любко, я даже не знаю как на это реагировать! Вы хотели меня бросить там, на растерзание тем подлецам? — ужаснулась девушка.

— господи, нет же… Я хотел бы оправдаться, но посудите сами, времена не те, когда нужно геройствовать… Я всегда жил и думал только о себе…

— значит, вы спасли меня только из-за слов этого случайного мужчины, которого звали как моего папу?

— невозможно судить о том, что могло быть или не могло быть…

— мне грустно от этого…

— не грустите моя любовь, я не идеальный человек, герои только в сказках обитают! А я простой человек со своими страхами и недостатками.

— я понимаю… — уныло ответила девушка.

— зато я ни секунды не жалею, что спас вас, пускай даже мне помог совет этого мужчины стать более человечным и более героичным.

— Любомир успокойтесь… Я знаю, что любой другой бы меня бросил, не нужно оправдываться! Я же не глупая, мне просто немного удивительно, как одни люди могут повлиять на других.

— это верно. Порой слово сильнее меча. Одним словом можно заставить человека сотворить подвиг, на который он возможно никогда не был способен!

— вы всегда был способны на подвиг. И я уверена, вы бы сделали тоже самое, даже если бы не встретил этого мужчину.

— спасибо вам за вашу веру в мои силы. Я уже начал чувствовать себя куском навоза, из-за того, что признался вам в этом…