Льются слова, утекая в песок...
Шрифт:
========== Чтение первое. Убийца и его соседка ==========
Капля дождя с неба свалилась весьма быстро, словно предвещая будущий холодный, практически ледяной ливень, который вновь будет пересекать небо с быстротой молнии и быстро, уверенно лететь прямо ему на голову. Парень лишь скривился, пониже опуская широкий капюшон чёрного, словно его волосы и глаза, плаща и медленно зашагал дальше, совершенно не замечая предшествующей дороги. Он шёл медленно, но крайне уверенно, а ещё без конца делал рукой такое движение, словно собирался опереться на трость – в этот момент он чуточку прихрамывал на левую ногу, но после практически
Его раздражали прохожие, раздражало всё вокруг, и он был готов буквально разорвать на части всех и каждого, кто только обратился бы к нему, да и вообще, каждого, кто только попытался бы пройти мимо него, но всякий раз останавливал себя и так и замолкал, не успев и рта приоткрыть. Он то и дело пытался нашарить под одеждой оружие и, прикасаясь к холодному стволу пистолета, успокаивался, чувствуя себя наконец-то защищённым. И всё же, ему упорно чего-то не хватало, чего-то страшного, опасного, чего-то пытающегося успокоить душу… Или, может, упокоить?
– Молодой человек!
Приятный женский голос заставил оглянуться и посмотреть на симпатичную рыжеволосую девушку, ютившуюся под козырьком какого-то дома и прижимающую собственный чемодан к ноге. Она выглядела очень напуганной и, казалось бы, едва-едва дышала здесь. Пожалуй, сия особа решилась окликнуть его только по той причине, что он простоял на одном месте минут десять – иначе она ни за что не решилась бы.
– Да? – оглянувшись, спросил он, а после с неохотой покосился вновь на чемодан – приезжая. – Вы ко мне? – парень так и не сбросил капюшон плаща, и его лицо невозможно было разглядеть.
– А Вы местный? – уточнила девушка достаточно тихо, а после, дождавшись согласного кивка, поспешила уточнить. – Вы не могли бы сказать, где здесь гостиница? А то я не знаю… И денег у меня мало.
Он хотел было отвернуться и уйти, причём уйти как можно скорее, но всё же остановился и подошёл ближе к девушке, протянул руку и сжал её запястье, словно это он собирался заставить рыжеволосую идти за ним. Та всё в таком же испуге упорно ожидала ответа.
– Пойдём, - голос у парня на сей раз показался немного хрипловатым. – Давай чемодан. Я провожу.
Рыжеволосая испуганно посмотрела на его руку и кивнула. Молодой – это было видно по коже, по длинным пальцам, которые, кажется, и вовсе должны были принадлежать какому-то человеку искусства. Она почему-то без конца представляла его играющим на рояле, вот только упорно не видела лица.
– А куда? – вдруг остановившись, спросила девушка после нескольких слишком быстрых шагов. – Просто… я… мне может не хватить денег, - она опустила голову.
– Это бесплатно, - последовало короткое, и незнакомец вновь ускорил шаг, не позволяя больше рыжеволосой останавливаться ни на мгновение. Он, впрочем, не прерывал ни на мгновение разговор, словно девушка действительно представляла для него некоторый интерес. – Тебя как зовут?
– Таня, - тихо, практически шёпотом отозвалась рыжеволосая, упорно опуская голову. – Гроттер…
– Как оказалась в городе?
– От родителей сбежала, - так же тихо отвечала Татьяна, ещё больше стесняясь. На её щёках вновь появился до жути милый румянец, который почему-то напомнил парню о том, что есть ещё в этом мире действительно невинные, чистые, практически непорочные,
Парень немного помолчал, а после толкнул ногой дверь какого-то старого подъезда, к которому они как раз подошли, и потянул девушку за собой. Гроттер почему-то упорно не сопротивлялась – она, словно зомбированная, шла следом за ним, изредка испуганно оглядываясь, но совершенно ничего не спрашивая. Складывалось порой такое впечатление, что ей всё это совершенно неинтересно, и девушка просто идёт вперёд, ничего перед собою не видя. Впрочем, его это вполне устраивало – парень считал, что чем меньше она будет спрашивать, тем лучше же для неё будет.
Глаза устало скользнули по доске, на которой вывешивали портреты преступников – его опять нацепили. Скривившись, он сорвал листок со стенда, но Гроттер лишь мельком успела зацепить взглядом знакомое имя – о нём говорили в новостях.
– Ты не местная. Откуда? – продолжался расспрос.
Таня уже проскользнула в квартиру и теперь испуганно осматривалась, пытаясь понять, что же делать. Здесь было всё до такой степени заброшено, что даже становилось отчасти страшно. Гроттер не могла спокойно смотреть на всю эту грязь, хотя сбегала из дома в основном из-за слишком большого количества быта. Она сходила с ума сейчас и просто понять не могла, почему оказалась здесь. Ей было страшно, и рыжеволосая запуталась в собственных мыслях.
– Ты пришла в квартиру к чужому человеку – ты же знала, что я тебя сюда поведу, - совершенно спокойно продолжал рассуждать парень, опёршись плечом о стену. – Не боишься маньяков?
– Я когда-то училась самозащите, - наконец-то прошептала Таня, отступая к стене.
– Проходи туда, - отмахнулся парень. – Проходи, вон, комната… Сестры.
– А сестра…
– В гробу, - прозвучал ответ слишком сухо и отрывисто, так что Таню словно прожгло десятками молний за одно единственное мгновение. Она смотрела устало и испуганно на чистую, практически идеально убранную комнату, а после оглядывалась на своего провожатого, пытаясь понять, почему он до сих пор не снял свой плащ.
Он продолжал молча что-то делать, изредка отдавал короткие, слишком отрывистые приказы. Бросил в угол её чемодан и потянул на кухню – она совсем продрогла после сильного дождя, под который попала, потому что при побеге успела забыть зонт.
Гроттер сидела на одном месте долго, предельно долго, всё ещё опасаясь озвучить собственную просьбу. Порой слова, которые она хотела промолвить, казались слишком страшными и кощунственными, порой девушке хотелось упасть и разрыдаться, но она никак не могла решиться выговорить хотя бы что-то.
Таня даже не обращала внимания на то, что блузка прилипла к телу, стала совсем холодной, и что она завтра обязательно будет больна и опять бездомна; она не хотела даже и думать о том, что на самом деле у неё совершенно ничего нет, что она пришла домой к тому, к кому убегала, а тот выставил её за порог, как только услышал, что девушка не хочет никаких интимных отношений.
Гроттер могла только бледнеть, краснеть и думать о том, что на самом деле она уже давно попала в плен, а сейчас не может даже и надеяться на то, чтобы выбраться оттуда. Ей не было практически страшно или больно, но чувство опаски сгрызало буквально изнутри, заставляя содрогаться и пытаться отпрянуть.