Лже-Абсолют
Шрифт:
А тот словно специально подливал масло в огонь:
– Одевайтесь поскорее. Или вам подсобить?
«Услужливая тварь!»
Когда спускались по лестнице, Москвин впервые ощутил некоторое облегчение именно от ночного визита полиции. Из соседей – никого. А то что бы они подумали, если бы его вот так повели днем? Конечно, он ни минуты не сомневался, что его оправдают, но доказывай потом остальным, что ты не верблюд. Хотя мнение других не слишком волновало Федора, но ему тут жить! И постоянно ощущать подозрительные взгляды – не слишком радужная перспектива.
На
– Не вздумай дурачить нас, господин убийца.
Федор хотел огрызнуться: мол, я еще не обвинен. Но подумал вдруг: «Что-то подозрительное в их поведении. Полицейские хотя бы внешне стараются соблюсти правила приличия. А эти похожи на уркаганов!»
И тут же ему припомнилась странная фраза Поэтессы: «Они не те, кем кажутся». Если она про них, то кто эти двое?
С другой стороны переименование милиции в полицию мало что решает. Поменяли им форму, – и что?..
На улице их тоскливо поджидала машина. Неприятный тип с сальными волосами приторным голосом произнес:
– Давай-ка вперед свои ручки. Наденем вот эти милые браслетики.
– Разве я собираюсь сбежать? – недобрые предчувствия Федора усилились. – Позвоните майору Селезневой, она…
И тут же получил удар под дых! Тип с сальными волосами расхохотался:
– Ты будешь учить меня, кому должен позвонить? Лучше заткнись, господин убийца! И принимай свое положение как должное.
Теперь Федору стало окончательно ясно: это оборотни, и действуют они по указанию тех, кто вряд ли стремится расследовать убийство Крамской. У них СВОЕ ЗАДАНИЕ! Возможно, они собираются точно также прикончить его самого. Считают, будто он в курсе дел своей коллеги? Сейчас никому ничего не докажешь, надо спасать собственную жизнь.
– …Понял меня, вонючка? – вновь хохотнул мерзкий тип в полицейской форме.
Его наглость сыграла ключевую роль. Федор видел перед собой высокомерных юнцов, каждый – лет на десять моложе его. Он воевал за свою страну, значит, и за них! А они ему вот такой монетой?!..
Последовал ответный удар, Москвин вложил в него всю мощь и массу. Удар раздробил типу с сальными волосами челюсть, он грохнулся на землю, и остался лежать без движения. Второй оторопел, потянулся к кобуре и потерял драгоценные мгновения. Федор нанес несколько ударов подряд, превратив лицо парня в удобное поле деятельности для пластического хирурга. Поверженный противник повалился под колеса автомобиля и, как и первый, затих.
Оставался шофер, этот явно был не из храбрых. Он сразу поднял руки, заныл, что не причем, что его заставили.
– Кто заставил? – крикнул Федор.
– Не знаю! Мне сказали, вас надо доставить…
– Куда?!
– Я не знаю… – как заведенный повторял шофер, – мне давали команду и только. Отпустите меня… Я исчезну.
«Все правильно, меня посетили ребята не из полиции. Они работают на кого-то еще».
– Если ты сейчас же не расскажешь, сука…
Слезы страха залили лицо шофера, отвратительно запахло экскрементами. Парень ныл и умолял, ныл и умолял…
«Может
А ты уверен, что она не связана с ними?»
Сейчас Федор не был уверен ни в чем! Бежать отсюда! Спрятаться!.. Где?
Он в нерешительности застыл… Время! В любую минуту могли появиться сообщники. А вон уже и автомобиль!.. Летит как обезумевший зверь! Зверь, от которого нет спасения.
По счастью он ПРОМЧАЛСЯ МИМО!
«А если я ошибся? Если эти парни как-то связаны полицией? Что меня ждет?!..»
Федор быстро обвел глазами улицу: «Видел ли кто-нибудь нашу драку? Хрен его знает! Наверняка отыщется какой-нибудь страдающий бессонницей пенсионер, ради скуки, наблюдающий за ночной жизнью. Если так, то что «свидетель» обо всем расскажет? А такой вариант: «Бандит напал на полицейских и покалечил их»?.. Дела!» Домой – нельзя. А куда можно?
Федор порылся в карманах: документов, из денег – одна мелочь. Все равно надо зайти к себе… Нельзя, никак нельзя! То есть зайти-то можно, а вот выйти?..
«И что я буду делать, имея при себе документы? Вдруг полиция остановит и попросит показать паспорт. У них глаза станут круглыми от удивления и восторга. «Это не вы ли тот самый Федор Москвин, что обвиняется в убийстве девушки и нападении на наших сотрудников?»
Снова шум проезжающих машин. И в какой-то из них может быть подмога его преследователям. Срочно бежать!..
Он быстро двинулся по улице. Зачем он идет в ту сторону? А В КАКУЮ НУЖНО? Каков план? Отсидеться, переждать? Где отсидеться? Чего переждать? У него нет ни родственников, ни близких друзей. А если бы и были?..
Со своей улицы он повернул на соседнюю, еще более спокойную и тихую. Тихую – пока, в этот предрассветный час! Но очень скоро город проснется, встанет на уши. И ему придется прятаться от каждого случайного взгляда. И не только от взгляда, повсюду сейчас камеры видеонаблюдения. Беглеца обнаружат быстро!
Что ему сказала Поэтесса? «Я буду рядом и при необходимости приду на помощь». И где она? Правильно говорят: женщинам верить нельзя…
И тут Москвину показалось, будто вновь слышит ее голос, она декламирует очередные стихи:
«Прикоснись ко мне хотя бы во сне.Когда лунный свет на полу серебром,Когда ночь темна, и в твоем окнеПляшут черные тени в огне голубом…»Федора затрясло, теперь эта лирическая поэзия была для него проклятьем, предательством. Он не верил ни слову, но стихи вновь врывались в него, точно ласковый обман врача в душу обреченного неизлечимой болезнью:
«Пусть прозрачной и чистой приснится река,Пляж, заросший весь изумрудной травой.И согреет руки твоя рука,Зазвучит над рекой голос мой…»