Лживая птица счастья
Шрифт:
«О, боги! Какая прекрасная бездумность! Везёт же некоторым всю жизнь прожить в таком блаженстве и ни о чём особо не задумываться, кроме как о хлебе насущном… — мечтательно подумал он, но тут же иронично хмыкнул. — Дурак! Нашёл чему завидовать! Идиоты всю жизнь пребывают в растительном состоянии, потому и выглядят молодо, правда умирают довольно быстро: в них нет осознанной силы воли, удерживающей на плаву… — и тут странная тоска подступила к его сердцу, от которой юноше захотелось тоскливо по-волчьи взвыть. — Опять начинается! Что же такое творится со мной? С тех пор как я вышел из лаборатории меня преследует неотступное ощущение, что я недавно потерял нечто
— Тиаран, выход к водопаду!
Молнией мелькнуло гибкое тело и мгновенно исчезло в глубине бассейна, на дне которого открылось темное отверстие, ведущее к горной реке. Минут через десять Ник вынырнул в заводи с ледяной зеленоватой водой и, переплыв её, встал под хлесткие струи водопада. Холод, выморозивший тело чуть ли не до костей, вместе с теплом изгнал и бесов из его души. Отказавшись от согревающего массажа, он понесся домой через парк и, ворвавшись в комнату Мари, бросился в кровать и обнял спящую девушку. Та немедленно завизжала, оказавшись в ледяных объятиях.
— Совсем сдурел? Статуя командора и то теплее! — завопила она и, нахмурившись, попыталась вырваться из его рук. — Отстань! Я ещё не простила тебя!
Темные глаза Ника заискрились смехом.
— Некрасиво так долго злобствовать, детка! — возбуждённо воскликнул он и ласково добавил: — Кто же согреет меня, если не ты? Хватит дуться, родная, лучше поцелуй меня…
Делая вид, что не замечает, как напряглась девушка, он привлёк её к себе, но она резко отстранилась.
— Н-и-и-К! Давай прекратим раз и навсегда! Думаю, у нас ничего не выйдет, потому не стоит начинать по-новой.
Тот презрительно фыркнул, не чувствуя в её словах особой убеждённости и твёрдо произнёс:
— Ошибаешься, Мари, очень даже стоит! Клянусь, у нас всё получится, и не смей сомневаться во мне!
— Подожди! Не прошло и дня, а мы… — начала девушка, но Ник зарылся в её волосы и вкрадчиво добавил ей на ухо:
— Дорогая, не забывай, ты кое-что задолжала мне, как следует приложив в лаборатории. Вдруг я по твоей вине остался импотентом? По-любому мне нужно проверить работоспособность органа, потому расслабься и получай удовольствие…
— Вечно ты найдешь причину поступить по-своему, — с досадой отозвалась девушка и, чувствуя себя виноватой, подчинилась его напору.
В открытое окно заглянули первые лучи солнца, разгоняя утренний туман, и любопытная синица залетела внутрь комнаты. Пометавшись по ней, она опустилась на резную завитушку спинки кровати и звонко пиликнула над ухом у Мари, и та резко села в постели. «Чтоб тебя, крылатый звонок!» — выругалась она спросонья и открыла глаза. Обхватив колени, Ник неподвижно сидел на широченном подоконнике, и с задумчивым видом смотрел в окно. Девушка подошла к нему и села рядышком. «Не помешаю?» — тихо спросила она. Не повернув головы, он рассеяно ответил: «Нет, детка. Ты ни в чём не можешь помешать мне. Нравится?» — Ник кивнул на горизонт, охваченный ало-розовым пожаром восходящего солнца. «О, да! Красотища!» — восторженно откликнулась Мари и, подвинувшись ближе, прислонилась к его плечу. Он покосился на неё и слегка улыбнулся её встрёпанному спросонья виду. «Тебе-то чего не спится?»
— Что с тобой, Ник? Неужели ты всю ночь бодрствуешь? — с беспокойством спросила она, уставившись на чеканный профиль юноши.
— Не бойся, я не сбрендил, и со мной всё в порядке. Для отдыха мне достаточно
Девушка не сдержала облегчённого вздоха, и ему не понравилось, что она слегка отстранилась от него и в её позе появилась напряженность.
— Только не говори, что ты до сих пор боишься меня. В чём дело? — резко спросил он.
— Ни в чём, — бесстрастно отозвалась Мари и, поёжившись от его испытующего взгляда, сердито добавила: — Незачем препарировать мои мысли! Могу и так сказать, что после вчерашнего я до сих пор боюсь тебя. Вдруг что-нибудь опять на тебя найдёт?
Смерив её насмешливым взглядом, Ник презрительно фыркнул.
— Ну, что за глупости! Конечно, я понервничал вчера, но ты же сама виновата. Нечего было меня дергать во время работы в капсуле, это плохо сказывается на мозге, вот я и выпал в шоковое состояние. Успокойся, больше такого не повторится.
— Это всё слова, — нахохлившись, буркнула девушка.
Он немедленно привлёк её к себе и после нежного поцелуя, укоризненно произнёс:
— Тебе не стыдно, Мари? По сути дела это я пострадавшая сторона. Ведь с моей стороны была только пощечина, которая не идёт ни в какое сравнение с твоим ударом. Ты преувеличиваешь свои страхи или хочешь, чтобы я чувствовал себя виноватым.
— Ошибаешься, я ничего не хочу!.. — она нервно сжала пальцы и чуть слышно добавила: — Я знаю точно, если б мне не удалось тебя остановить, ты убил бы меня…
— С ума сошла?! — фыркнул Ник. — Не спорю, я напугал тебя но, согласись, что у страха глаза велики.
— Ты не видел себя со стороны!.. Поверь, это было очень страшно!..
— Не говори ерунды, детка! Конечно, я мог выпороть тебя сгоряча, но согласись, что за дело, — отозвался он с ласковой убеждённостью в голосе и добавил: — Веками проверено, что эрейцы никогда не убивают сгоряча, по запальчивости. У нас убийство — это расчётливое деяние.
Мари резко повернулась и пристально глянула в его лицо. Так и не сказав ни слова, она опустила голову. Смерив её недовольным взглядом, Ник холодно сказал:
— Даю тебе слово, что такое больше не повторится. Отныне ты не попадёшь в лабораторию, пока я буду находиться в капсуле: тиаран её будет закрывать.
Мягко спрыгнув на пол, он протянул руки к девушке.
— Идём в душ.
Та без раздумий бросилась в его объятия и, прижавшись, с отчаянием проговорила:
— Ник, больше никогда так не пугай меня! Ты не представляешь себе, в каком я сейчас душевном раздрае!
— Перестань, Мари! Мы будем вместе, чего бы мне ни стоило…
— Не хочу снова слушать про твою дурацкую помолвку, если ты опять о ней! — горячо сказала девушка и умоляюще заглянула ему в лицо. — Неужели ты не понимаешь, обычаи обычаями, но тебе жить со мной, а не с ними. Что будут они значить, если уйдёт любовь, и останется только ненависть? Какой смысл мучиться всю дальнейшую жизнь? Ведь на одной привычке долго не протянешь, слишком долог наш век!
— Вся это пустая болтология… — бесстрастно отозвался Ник, но при виде отчаянного выражения написанного на её лице он смягчился. — Детка, мы не можем руководствоваться только мифическим чувством любви, иначе вымрем, как злосчастные динозавры. Ты этого хочешь?.. Мари, ты же большая девочка и должна понимать, что в браке главное, это сама семья. Я совершенно уверен, что ты мне подходишь. Потому не бери в голову: всё будет хорошо. Поверь мне, я не позволю нашему браку дойти до крайностей, — вздохнув, он добавил: — Но если такое случится, то я опять же поступлю с предписаниями эрейских обычаев и разведусь с тобой.