М-8

Степыкина Лилия

Ладно, тихо, Санёк. Из существования, превращающегося в исписанную бумагу, ты благополучно сбежал. Осталось отучить мысли от возвращений в эту темноту.

Что еще тревожит? До сих пор жалею, что не рассказал Паше о своей смерти.

Честно, как есть. Струсил и сморозил что-то про преследование. За мной скоро придут. Паша посчитал, что у меня мания преследования и посоветовал сходить к психологу.

Узнай он настоящую причину смерти,

поверил бы? Неизвестно. Паша рациональнее меня. Он никогда не верил в существование потустороннего. С удовольствием читал детективы, смотрел ужастики. Призраки, дьяволы и иные миры – допущение создателя. Искусство всего лишь искусство. О, друг…

Боязнь не успеть – основополагающий страх моей психики.

Полгода до Одьяволения мне постоянно снился один и тот же сон про дорогу в Новое. Путь предполагал три пересадки.

Во время первой я сталкивался с семейным несчастьем. В зале ожидания семейные пары разыгрывали сцены ревности и нелюбви.

Вторая пересадка дарила работу, убивающую потенциал. Я наблюдал нудный процесс работы какой-нибудь букмекерской конторы.

На третьей пересадке оживали детские страхи и школьные издевательства.

Я боялся не успеть на поезд к Новому. Меня заставляли досматривать бытовые ужастики, и на последних минутах влетел в вагон. В конце сна я уезжал в медно-красный закат, чувствуя, что меня ждут. Выдох. Облегчение. Подъём.

Сон – наглядное проявление страха не успеть прожить свою жизнь. Свою, не чью-то другую, невыдуманную. Жить без переживаний за конечность ценных душ и радостей, без оглядки в никуда. С уверенностью внутри.

Возможно, сейчас я близок к Новому из сна. Мне бы щепотку спокойствия и веры. Ты можешь, Саша. Раньше мог, и сможешь сейчас.

Я отложил нож мыслей и проснулся. Очередной сон во сне. Приснится же такое. Надеюсь, Феникс не причастна к увиденному. Ай, плевать.

Апрель хитро улыбался и пепелопадил.

Глава 12. Несвятой день

Апрель – наглый хитрец, богатый на разные праздники и происшествия. Двадцать второго апреля отмечается один из безумных праздников в Аду, Несвятой день.

Он родился после изгнания из Ада некоторых служителей церкви, попавших к нам из-за проступков, недопустимых нигде… Это надо было постараться!.. Адчане относятся к бывшим святошам с презрением. Нечего им у нас делать!

Мистер Демон Чёрный издал указ о скорейшем изгнании (простите, передаче) попов в Межмирье. Случилось это двадцать второго апреля тысяча пятьсот двадцать второго города.

С этого дня Несвятой день – день полнейшей несвятости! Манифест от двадцать второго апреля тысяча пятьсот двадцать второго года гласил:

«1.

Изгнать практически всех представителей официальных конфессий к чертям собачьим. Пастафарианцев оставить.

2. Новоприбывшим душам позволено на день подняться в мир людей в любом воплощении.

3. Души, проходящие курс Одьяволения, имеют право на день сбежать из лечебниц (см. пункт 2). Пропавшие души разыщет Адская полиция (если проснётся утром после праздника).

4. Работают все питейные заведения!

5. Разрешена смена пола на день у всех слоёв населения.

6. Разрешены безумия любого рода.

7. Разрешено всё! Ву-ха-ха!

8. Никаких парадов и чествований! Веселитесь, дорогуши!

Обнимаю и целую,

Ваш мистер Демон Чёрный».

Документ бережно хранится в Дьявольском Дворце, ставшем с недавнего времени Музеем искусств и истории Ада. Толпы душ выстраиваются в очереди, чтобы хоть глазком взглянуть на культурное достояние города-государства. На Венеру Адскую или работы Глеба Дьяволописца.

Манифест – один из предметов гордости адчан. Любовь к минимализму, абсурду и раскованной свободе у них в крови. Манифест Несвятого дня – наглядное воплощение этих ценностей.

К Несвятому дню горожане тщательно готовятся. Выбирают наряды, закупаются порошками для смены пола, ездят в мир людей за едой и напитками или выискивают что-нибудь такое на Родине, продумывают план безумств. Розыгрыши (местами злые) – часть дьявольской культуры. Смертью их не запугаешь. Они предпочитают тонкий психологизм. Бр-р. Не дай Бог столкнуться с такими шутниками!

Семья Вайолинов, настоящие аристократы, относились к празднику слегка с иронией. Сколько этих Несвятых дней они повидали. Ничем не удивишь. Что там отмечать.

Ди поддерживала общее настроение семьи. Вдобавок, шумных компаний она избегала. Еле уговорил прийти в SteamPunk Bar. Причина – познакомиться с Феникс и увидеться с Вик Сид.

Утром двадцать второго апреля город превратился в развесёлый и сумасшедший муравейник. Адчане высыпали на улицы в экстравагантных нарядах. Громкое, смеющееся племя сметало еду и алкоголь, чудило, окончательно забыв об условных нормах приличия.

Оргии, превращения, пьянство, игры разума! Казалось, присутствуешь на съёмках подвыпивших Гая Ричи и Тарантино. Или в голове режиссёров «Сверхъестественного». Можно было ожидать чего угодно.

Моя смена в баре напоминала что-то невероятное. Утром веселились бывшие убийцы и преступники. Спорили, кто совершил больше убийств. После обеда подтянулись ведьмы со всего Белого острова.

Конец ознакомительного фрагмента.