М.Е.Р.Ф.И.
Шрифт:
— Да черт мне в свидетели, я не вру. Она залетела от босса и отказалась идти на «чистку». Решила рожать, дура.
— Что ты мелешь? Ни от кого она не залетела, она ж лесби. Ее взяла к себе богатенькая мамзелька из квартала.
— Никто ее не забирал. Я ее только вчера видела в метро.
— Да не пори чушь!
Бычки дружнополетели в лужу, и сотрудники стайкой переместились на рабочие места. Встав возле стены, Лиззи прикурила сигарету с приторным-ванильным ароматом, жестом отказаышись от протянутой Хейном пачки, и произнесла, глядя под ноги:
—
— Кто?
— Контролеры. Она не проходила проверку почти полгода. Боялась, что заражена, а кто-то стукнул. Ее повязали прямо в квартире и увезли в изолятор. Больше ее никто не видел.
— Откуда ты…
— Я с ней в одном доме живу, только на разных этажах. Не знаю, кто донес на нее. Неделю назад к ней пришли контролеры. Они вломились в квартиру и забрали ее. Я не смогла с ней поговорить, только видела, как они уходят, и все.
Слова о контролерах погрузило дворик в мрачное молчание. Упоминание нависшей угрозы и неизбежного, жуткого наказания мгновенно стерло с лиц даже слабые отголоски улыбок. Чья угодно жизнь могла оборваться в любую секунду, и каждый понимал, как тонок волосок, на котором он висит над бездной.
Зябко поежившись, Лиззи закурила вторую сигарету и обхватила плечи ладонями. Ее руки были покрыты белыми шрамами, сплетающимися в причудливый узор — причуда тех, кому надоели татуировки. Их края бугрились на гладкой коже, превращаясь в объемное изображение.
— Ты ненормальная, — беззлобно подколол ее Хейн, глядя на шрамы. Девушка игриво хихикнула, вытягивая вперед руки. — Ненормальная и опасная.
— О да, я такая, парень, — подмигнула она и высунула кончик языка.
— Чем делала?
— Хирургический скальпель. Делала по блату, но легально, нелегально можно заражение занести. Предлагали кожу срезать, вроде широких полос, но я не стала. Страшно.
Машинально кивнув, Хейн потянул на себя дверь, пропуская вперед. Та шмыгнула за стойку, похлопав по плечу сменщика. Тот кивнул и вернулся на свое место. Лиззи протянула Хейну два стакана.
— Передавай от меня привет своему другу, — улыбнулась она, мизинцем указывая на копающегося в планшете Луку.
— Может, сами как-нибудь с ним сойдетесь?
— Нет уж, спасибо. Луиза рассказала, что его мало волнуют женщины без программных кодов внутри. А мне все же покувыркаться хочется.
Виновато разведя руками, Хейн прошел обратно, стараясь высоко поднимать ноги. Из-за слабого освещения споткнуться о чьи-то ноги или сумки было довольно просто.
Лука вздрогнул и поднял глаза, когда перед ним опустился стакан.
— Чего ты? — удивился Хейн, садясь на место. В углу никого не было: либо незнакомец ушел сам, либо его увела Фло.
— Да тут еще подходили, хотели… чего-то хотели, не знаю, чего, денар кажется или выпить, — неопределенно махнул рукой тот, углубляясь в программу. Текста на экране стало больше, а парень выглядел более озабоченным, чем обычно. На костяшках остались ярко-розовые следы.
— Они ушли?
— Кажется, — рассеянно отозвался
— Никакого спокойствия. Почему нельзя поставить перегородку и спокойно сидеть в одиночестве? — с тоской в голосе пробурчал Лука и, не глядя, взял стакан, оставшийся после незнакомца. Хейн быстро отобрал его и протянул нормальное воппи. — А? Спасибо. Так вот, мне нужно сделать одну классную штуку. Если я напишу вот тут вот так, а вот сюда вставлю это, а вот туда… Нет, туда ничего не нужно. Наверное. А может и нужно.
— Чего-чего тебе нужно? — помотал головой Хейн, вновь отвлекшийся на Луизу. Та показала на дверь, предлагая встретиться возле входа. — Стоп, если это не еда и не игрушка, то мне это не интересно.
Пожав плечом, Лука на секунду выпрямился, откинувшись на спинку стула и сняв очки. Разноцветные глаза устало горели, глаза покрылись сеть сосудов. Лука потер их и поморгал. Сидящая на планшете Дерк поболтала ногами и укоризненно покачала головой, глядя на хозяина.
— Пока что не игра. Но однажды она станет ею. И тогда меня запомнит весь мир, как двух Джонов!
— Понятия не имею, кто такие твои Джоны, — Хейн встал. — Я пойду навещу Лу. Веди себя хорошо.
Украдкой оглянувшись, он тут же заметил оживленную женщину средних лет с белым бельмом на левом глазу. Она выглядела опрятно и с интересом поглядывала в сторону Луки, который низко наклонился над планшетом. Перехватив ее взгляд, Хейн отрицательно покачал головой и погрозил кулаком.
— На тебя запала какая-то мамаша.
— Что? — Лука машинально повернулся, но женщина больше не смотрела на него.
Луиза ждала на улице, стоя в крохотном пятачке света, образованного оголенной лампочки. Та болталась над выходом, тускло мерцая в темноте, и больше подчеркивала темноту, чем прогоняла ее. Возле ног девушки глянцевито мутная лужа, и она отодвигалась, стараясь не промочить ног. Скрип двери заставил повернуть голову, и в тот же момент Хейн поднял ее, радостно взвизгнувшую, к небу. Луиза обхватила его ногами за талию и быстро поцеловала, прижимаясь к груди.
— Ого, что это ты такая нежная сегодня? — притворно удивился тот, за что тут же получил острыми ногтями по щеке. — Эй, тише, киска.
Наклонив голову, та ехидно прищурилась и льстиво потерлась носом о шею парня.
— Может, я соскучилась. День сегодня так себе: щедрых посетителей мало, в основном пьянчуги, которых волнует только воппи. Постоянный клиент сказал, что соседние заводы еще не получили зарплату, а потому и не идут. Я устала и хочу домой.
— Потерпи, — прошептал Хейн, обхватив тонкую талию руками. Ему почти удалось сомкнуть пальцы, создав живой «пояс». — Ты слышала про Тришу?
— Лиззи наболтала? Да про Тришу все в курсе.