М.Е.Р.Ф.И.
Шрифт:
В лифте его догнало сообщение от Мартина. Администратор настолько пришел в себя, что решил выяснить, где носит его безответственного работника. Не найдя Хейна на месте Мартин попросту уволил его, приказав катиться ко всем чертям.
— Что ж, хотя бы вопрос с увольнением решен, — прошипел сквозь зубы Хейн. — Надеюсь, хоть зарплату мне не зажмут.
***
— Хейн, ты дома? — удивленно спросила Луиза, заходя в квартиру. На ее лицо уже несколько минут падала надоедливая прядь, которую она никак не могла убрать, так как руки были заняты пакетами. — Ау! Если да, то помоги.
Стоя под обжигающими струями, Хейн глубоко дышал,
Перед ним все еще проносилось видение его собственных пальцев, покрытых корочкой крови, и он постоянно сглатывал и облизывал губы. Без очков его глаза со слипшимися ресничками, топорщащимися будто иголки, казались совсем беззащитными и по-детски растерянными — как у ребенка, внезапно потерявшего то, во что верил всем сердцем. Услышав голос Луизы, Хейн поспешил надеть очки — тонкий барьер, через который не проникали сомнения и страхи.
— Я занят, — отозвался он, выключая воду. Придя с работы, он простоял неподвижно почти час, пытаясь привести мысли в порядок, но так ничего и не добился.
Рядом валялся прикрытый полотенцем дневник, из середины которого торчал кончик карандаша. Последняя запись была довольно короткой:
«17 число, месяц 6.
Боюсь писать о произошедшем. Это конец».
— К тебе присоединиться? — промурлыкала Луиза, постучав в закрытую дверь, но Хейн отрицательно покачал головой, невольно покосившись на ежедневник.
— Попозже. Извини.
Что же делать? Он полностью потерял контроль над собой в минуту приступа, а ведь они становятся все сильнее и острее. Он вряд ли сможет сдерживать себя, дожидаясь подходящего момента для охоты на крыс. Оставался только один вариант.
— Привет, крошка Лу, — прошептал Хейн на ухо девушке, высоко поднимая ее и кружа вокруг себя. Очки с черными стеклами полностью скрывали его глаза, отражая счастливо улыбающуюся Луизу. Та тихо засмеялась, прижавшись к сильному плечу. — Как насчет немного развлечься сегодня вечером?
— Хочешь перейти в спальню?
— Не так быстро, — бескровные губы изогнулись в ехидной улыбке, а руки прижали ее к себе. — Сперва посетим одно классное место.
— Тогда давай завтра, — вывернулась из объятий Луиза. — Сегодня мне на работу.
— Вау, это офигенно!
Умело подведенные темные глаза задорно блестели, когда Луиза в восторге рассматривалась. Стоя на самом краю построенной несколько десятков лет назад башни непонятного назначения, девушка смотрела на распростертый под ее ногами квартал. Сама башня была кирпичной, на ее верху осталась почти не тронутая временем круглая обзорная площадка. Лестница частично обрушилась, перекрывая путь наверх, но Хейн положил на провалы крепкие доски и протянул руку, помогая подняться. Высота башни достигала пары десятков метров, кроме того, она располагалась на холме, что делало ее достаточно высокой для осмотра города. Столкнув небольшой камешек вниз, Луиза досчитала до восьми прежде, чем услышала глухой удар.
Справа расстилался привычный для нее кусок города, с высоты похожий на разбросанный в определенном порядке конструктор. Невысокие дома выглядели маленькими коробками с прогнившими стенами, кучки мусора превратились в пылинки. Слева расползались трущобы бедняков: грязные, полуразвалившиеся,
— Я позвал тебя не ради этого. Смотри.
На горизонте виднелся район богачей. Высокие, прямые как палки здания смешивались с волнообразными спиралями и прозрачными остроконечными пирамидами. Они светились миллионами неоновых огней, некоторые из них медленно ползли по кругу, будто танцуя. Небо над ними было совершенно белым, прозрачным, на нем виднелись яркие пятна голограмм, изображающих круглые шары. Наблюдая за лениво ползущим красным кругом, Луиза в детском восторге хлопала в ладоши, припоминая названия планет.
— Смотри! Это Марс. За ним Меркурий и что-то еще. Как же давно я не смотрела в небо, уже забыла их названия.
— За Меркурием Венера, — подсказал Рон, нацепивший очки. Хейн незаметно вызвал помощника, чтобы не чувствовать себя идиотом. — Затем Земля, Марс, Юпитер…
— Рон, хватит, — перебил парень, выключая помощника и обнимая улыбающуюся Луизу. — Мы уже поняли, что ты умнее нас.
— Я почти все вспомнила, — показала язык девушка, прижимаясь к любимому. Внезапно ее глаза остановились на стене за его спиной, и она радостно вскрикнула. — Хейн, невероятно! Это ты сделал?
На стене красовалась огромная, с нее ростом надпись: «Хейн и Луза — навсегда». Светло-салатовые буквы были обведены темным контуром и слегка подсвечивали фосфором. В быстро спускающихся сумерках надпись начинала светиться.
Гордо выпрямившись, парень провел рукой по подсохшей надписи.
— Ага. Ее видно даже из города, а в темноте можно будет рассмотреть свечение из нашего окна И весь город будет знать, как я тебя люблю.
— Какой ты романтик, — прошептала девушка, притянув Хейна к себе. Покрытые темной помадой губы прижались к его губам, и тот сильнее сжал ее, боясь укусить. Внутри заворочался неприметный клубок боли, не давая ему полностью расслабиться. — Мы же продолжим, верно?
— Можем прямо здесь, — подняв охнувшую Луизу на руки, парень сделал несколько шагов и мягко опустил ее на приготовленный заранее надувной матрас, рядом с которым стояла запотевшая бутылка дорогого вина.
Свернувшись клубочком, Луиза тихо дышала, сильнее прижимаясь к парню. Обняв ее одной рукой, тот смотрел вдаль на плывущие по небу планеты. Спать не хотелось, зато тело уже начало напоминать о кормежке. Короткие вспышки боли были больше похожи на судороги, и он не знал, радоваться ему или ужасаться. Глядя на развернувшийся перед его глазами город, Хейн медленно моргал, машинально строя различные маршруты. Вон там их дом, в нескольких кварталах — дом Луки, между ними, завершая треугольник — ВУЗ. Где-то в тупичке забегаловка Луизы, за горизонтом находится несколько кафе, в одном из которых он вчера…
Приступ тошноты едва не вывернул Хейна наизнанку, и тот пошевелился, стараясь осторожно сменить позу. Девушка недовольно нахмурилась, и парень поправил на ее плечах плед. Она выглядела такой беспомощной, доверчивой, такой беззащитной. Проведя пальцем по ее щеке, Хейн залюбовался тонкой белой полосой, оставшейся на коже. Стоит совсем чуть-чуть надавить, и из нее польется кровь — густая, темно-рубиновая, прекрасная кровь. Все его тело отозвалось на мысли приятным покалыванием, а когти сильнее нажали.