М7
Шрифт:
Николай был молодым. Не принцем, но молодым. Молодость, отсутствие багажа трагедий, возможность все начать с чистого листа завораживали Кати. Сложно поверить, но у них за три недели в Нижнем, проведенные бок о бок, не случилось ни поцелуев, ни секса - просто разговоры, встречи, имена, воспоминания, надежды. Кати даже привела его на ужин к бабушке, и та еще долго говорила много лестных слов о воспитании и манерах Николая и уговаривала Кати не разбрасываться ухажерами и поскорее выходить замуж. В свои годы прекрасно понимающая, что у ее внучки будет далеко не один брак. С таким характером, как у Кати, с первого раза точно не сложится, но надо начинать и надо пробовать. Однако в
«Раз и навсегда» чаще получается, когда не допускаешь сравнений и сослагательного наклонения, не знаешь, как могло бы быть иначе. С другим. Или как кошка, гулять по крышам сама по себе.
Женщинам нельзя привыкать к одиночеству. Одиночество - это диагноз. И лечит его лишь чудо или любовь. Ведь любовь и есть чудо, и если вам довелось любить - это навсегда, настоящая любовь не проходит со временем, не остывает и не угасает - она проникает в каждую клетку тела, минуту жизни и существует внутри нас. Все остальное - любовь придуманная, безопасная, с аварийными выходами, посадками и штампами в паспорте. Женщины предпочитают выходить замуж за тех, кого любят здоровой и отстраненной любовью, без слияния и поглощения, а тех, кого любили страстно и самозабвенно, пытаются забыть в никчемной безопасной любви.
Николай был чуточку полноват - отъелся после перестройки. Первое время Кати нравилось щипать и хватать его за небольших размеров пузо - а вроде всего-то двадцать пять лет. Немного пухлый, уютный, домашний, Николай быстро становился родным для женщин - он редко говорил правду и старался на словах оправдывать людей, в душе гнобил и винил, но виду не подавал.
Да Кати и сама не была настроена заглядывать к нему глубоко в душу. С нее за последние годы хватило погружений. Ей хотелось легкости. И воздуха. В последнюю их ночь в Нижнем, гуляя по закрывающимся один за другим ресторанам, Николай с грустью сказал, что на следующей неделе уезжает в Цюрих к друзьям. Что будет скучать. Они брели мимо нижегородского Кремля. Кати семенила в сандалиях, постоянно слетающих с ног, приходилось останавливаться, и в одну из этих остановок она нашла ригельный ключ, напоминавший тонкую алюминиевую пластинку с зазорами. Кати подняла его с брусчатки, отряхнула и протянула Николаю:
– Я их собираю. Я вообще собираю ключи - самые разные, я их нахожу или покупаю, а этот пусть останется у тебя. На память. Как код к воспоминаниям об этом вечере.
Николай покорно взял. Потерял, правда, дня через два... Но об этом Кати никогда не узнала, так что не велика потеря.
– Когда я вернусь, давай куда-нибудь улетим вместе. Можем с отдельными номерами. Просто скроемся, м?
– предложил Николай.
Наутро он возвращался в город грехов и соблазнов по М7. Кати же оставалась в Нижнем еще на неделю, а когда упаковывала свои вещи, вынула со дна сумки половину скопленных за время работы в «Сатурне» денег и аккуратно спрятала в бабушкину тетрадку с ведением расходов. В записке попросила не откладывать на потом, а тратить. И уехала. С чувством безумного стыда, что не сделала этого раньше.
А дальше жизнь Кати понеслась по туристическому путеводителю: в июле она первый раз за жизнь пересекла океан и очутилась в Мексике вместе с Николаем, ближе к августу попробовала омерзительно кислый вкус молодого вина в Абруццо, гуляла по закатному Риму, застывая перед Базиликой Сан-Онофрио на холме Яникуле, бегала босиком по горячему песку Арубы, спускала его деньги в дубайских торговых центрах в районе Шарья, скучала во время пересадок в Дохе и даже приобрела подушку для сна в самолете в мадридском аэропорту. Некоторые последние путешествия с Николаем Кати вызывалась оплатить и тратила
Кати, как и все женщины, хотела замуж. Не сказать, что поддалась всеобщей пандемии или подцепила заразный вирус белых платьев, который заставляет клетки мозга синтезировать глупые мысли, - нет, Кати хотела замуж, как и все, из страха. Из страха смерти и бесцельности собственной жизни, из страха болезней, одиночества, сумасшествия - она хотела заботиться о ком-то, быть нужной кому-то и любить в ответ из благодарности за спасение самой себя от себя же самой. Ей хотелось быть такой же, как все: готовить, стирать, ругаться, даже ненавидеть - но убежать, скрыться из поля зрения одиночества, в темноте которого таилось столько опасностей. Тогда она еще не понимала, что быть рядом с мужчиной не значит не быть одинокой. А зачастую, то самое одиночество приходит именно в браке, и сбежать от него намного сложнее...
Николай взял Кати в жены из страха потерять. «Пока горят глаза, надо брать в охапку и нести в берлогу», - вспоминал он слова своего деда. Не то чтобы ему сильно хотелось тащить Кати к себе в берлогу или лишать себя холостяцких удовольствий, свободных ночей, приходить раньше, вставать по будильнику, отдавать половину бюджета на тряпки и одинаковые баночки в ванной комнате в количестве ста штук, но его пугало, что кто-то другой предложит все это Кати, и она уйдет, вильнув хвостом.
А так всегда будут обязательства - Кати всю ее сознательную жизнь губили последовательность действий и действенность слов. Если она сказала, что выйдет замуж, - значит, выйдет.
В день свадьбы у Кати сосало под ложечкой, не сказать что она передумала или искала момент, чтобы улизнуть и спрятаться в темноте спальни одного из сиюминутных любовников, одинокого владельца музыкального салона, к которому так ревновал ее Николай, она просто знала, что лучше там, замужем, не будет. Что отношения не станут идеальными под действием волшебных колец. И Николай не изменится, и она - она тоже не изменится! Это же фарс! «Ты не веришь тому, что происходит, но делаешь это! Абсурд!» - думала Кати, но продолжала ломать комедию своей жизни.
И ей было смешно. Кати улыбалась всему происходящему, сдерживалась, чтобы не засмеяться в голос. «И об этом мы мечтаем с самого детства, ради этого живем. Сколько девушек идут набираться ума-разума и получать профессию не для того, чтобы этим пользоваться или с интересом учиться, а для того, чтобы понравиться потенциальному мужу. Они расфуфыриваются, аляповато одеваются, говорят мягким струящимся голоском - только чтобы в конечном итоге выйти замуж, не ради себя - а из страха проиграть жизненную гонку и остаться вроде как не у семейных дел! А где же характер, где же изъяны, где же, в конце концов, индивидуальность - хоть какие-то следы эволюции и развития?!» - кричала Кати в голос самой себе. Кричала и не слышала.
Кати искренне и тщетно хотела и старалась любить Николая. Но, как бы ни было прискорбно это осознавать, она его не любила...
Маршрут: взлеты и падения
2008 год
Николай довольно быстро запретил Кати работать, несмотря на все ее порывы и поползновения. Зная историю с В., кусками, отрывками и скомканными образами, он не мог позволить ей вернуться в «Сатурн». А кроме как управлять провинциальным спортивным учреждением, Кати ничего не умела, институт она бросила давно, не завершив и трех курсов на заочном, так что все, на что могла рассчитывать новоиспеченная жена Николая, - девушка на ресепшене или хостес.