Ма Лян – волшебная кисть
Шрифт:
А ведь стояла глубокая ночь! На шум сбежались все соседи, даже старики и дети. Все спешили к околице.
Ночь выдалась темная, не было видно ни звезд, ни луны. Крестьяне столпились. Кто-то принес с собой масляную лампу, несколько человек загородили ее собой от ветра, и в ее тусклом мерцании деревенские передавали друг другу кисть, разглядывали, ощупывали, кто-то даже нюхал, а кто-то подносил к уху, пытаясь что-то услышать. Все были счастливы.
Нежно погладив кисть, один из соседей вернул ее юноше:
– Ма
Внезапный порыв ветра потушил лампу, и все загалдели:
– Точно, Ма Лян, нарисуй большой красный фонарь, которому не страшен ветер!
– Хорошо.
Ма Лян принялся рисовать и вдруг почувствовал, что кисть стала очень тяжелой. Однако он решил, что будет рисовать, какой бы тяжелой она ни была. Ма Лян учился рисовать каждый день и за это время натренировал плечи и запястья. Теперь же он старался не обращать внимания на вес кисти, высоко поднял ее и на стене у околицы в несколько мазков нарисовал большой красный фонарь. И как только Ма Лян его закончил – фонарь стал настоящим и засиял.
– Ай да кисть! Что ни нарисует, все превращается в настоящее!
– Кисть-то волшебная!
– И впрямь волшебная!
Фонарь повесили высоко над околицей. Он светился красным светом, и красным было все вокруг – и лица, и одежда. Внутри фонаря потрескивал огонек красной свечи. Порывы ночного ветра раскачивали фонарь, но не могли потушить свечу, и красный свет по-прежнему ярко освещал деревенских.
Ма Лян радостно поднял над головой кисть и пробежал вокруг толпы:
– Это настоящая волшебная кисть!
Все радовались и поздравляли друг друга:
– Как же хорошо, что теперь у нас есть волшебная кисть!
Кто-то предположил, что тот старец – бессмертный даос и что мечта Ма Ляна о кисти растрогала его.
По просьбе соседей юноша описал, как выглядел старик. Тогда его попросили рассказать во всех подробностях, ничего не упуская, что именно сказал старец. Ма Лян рассказал, и все сошлись на том, что бессмертный с седой бородой наверняка был духом кисти, иначе откуда бы у него взялась волшебная кисть?
Сжимая в руках обретенную драгоценность, Ма Лян вдруг вспомнил, с каким трудом она ему досталась. Вспомнил все невзгоды, и в груди у него защемило, в носу защипало – и он заплакал навзрыд. Деревенские поняли, что творилось в душе у Ма Ляна, и, глядя на него, тоже пустили слезу. Лужайку у околицы наполнили всхлипывания…
Глава 10
Весна посреди осени
Дети удивленно спрашивали взрослых:
– У нас ведь есть волшебная кисть, почему вы плачете? Ведь надо радоваться!
Тогда взрослые утерли слезы.
– И то правда! Мы очень рады, очень, нужно это хорошенько отпраздновать.
Один из детей потянул Ма Ляна за руку и попросил:
– Братец Ма Лян, нашего петуха недавно
– Хорошо, – весело отозвался Ма Лян. – Сейчас попробую!
Он нарисовал на стене большого петуха с яркокрасным гребешком в золотистом оперении и с темнозеленым хвостом. Ожившая птица слетела со стены!
Хлопая крыльями, петух взлетел на каменный мост и, вытянув шею, заголосил:
– Ку-ка-ре-кууу!
Услышав крик нарисованного петуха, деревенские петухи испугались, что проспали рассвет, и наперебой закричали:
– Ку-ка-ре-кууу!
– Ку-ка-ре-кууу!
– Ку-ка-ре-кууу!
Даже солнце, спавшее за восточными горами, пробудилось и, немного помешкав, бросилось будить утреннюю зарю, чтобы та скорее засияла.
Не успело еще солнце полностью открыть глаза и разлить по земле свой яркий свет, когда ночь, забеспокоившись, поспешила раньше времени свернуть свою черную постель и опустила молочно-белую пелену прозрачного тумана, чтобы скрыть свое поспешное бегство.
Рассвело. Все, кто собрался у околицы, переглянулись и увидели на лицах друг друга счастливые улыбки.
Еще один ребенок потянул Ма Ляна за руку:
– Ты же умеешь рисовать птиц? Нарисуй многомного птиц!
Своей волшебной кистью Ма Лян нарисовал целую стаю. Хлопая крыльями, они взлетели на деревья, расселись на ветвях и зачирикали, запели прекрасные песни. Были среди них сороки, попугаи, пеночки, ласточки, жаворонки, чижи и зимородки… Когда Ма Лян ходил за дровами в горы, он много рисовал птиц.
Другой малыш позвал Ма Ляна:
– Ты же умеешь рисовать рыб? Нарисуешь многомного рыб?
Ма Лян нарисовал целую стаю рыб, они шевелили хвостами и, оказавшись в реке, станцевали красивый танец. Были среди них караси, карпы, окуни, сельди, белые амуры, лапша-рыба, змееголовы. Когда Ма Лян ходил к реке косить траву, он часто рисовал рыб.
Дети от радости запели, как птицы, и заплясали, как рыбы. Вдохновленный радостью крестьян, Ма Лян начал уверенно рисовать цветы на околице и на берегу реки. Были среди них орхидеи, пионы, гортензии, акации, розы, бальзамины, гвоздики, камелии, жасмин, шиповник…
Друг, который когда-то подарил Ма Ляну магнолию, предложил ему:
– Ма Лян, почему бы тебе не нарисовать магнолию? Нарисуй!
– Хорошо, сейчас будет много магнолий.
Юноша стал рисовать – и цветущие деревья обступили деревню со всех сторон. На голой земле Ма Лян мазок за мазком рисовал молодую зеленую травку. Стояла осень, а Ма Лян нарисовал бурлящую весну.
Теперь, когда у него появилась волшебная кисть, он хотел нарисовать что-нибудь полезное, он спросил:
– Дедушки и бабушки, дядюшки и тетушки, братцы и сестрицы! Скажите, что вам нужно? Я нарисую! Эта волшебная кисть – наша общая. Так что говорите! Говорите!