Мадам Гали - 3. Охота на «Сокола» (F-16)
Шрифт:
Самцы — мужчины, ради Гали и обладания ее роскошным телом разорялись, залезали в долги, рисковали карьерой, дрались со своими соперниками. Те же скорпионы.
Но, сейчас, ей захотелось проверить этого янки на «вшивость», посмотреть его, что называется в деле… Хотелось как следует встряхнуть его, содрать с него кожу рациональности и обнажить нервы. «А что, если он даже никогда не изменял жене», — вдруг подумала Гали. — Он меня хочет, но это нужно заслужить.
Мужчиной мальчик становится не тогда, когда впервые неумело стягивает трусики со своей школьной подружки где-нибудь в спортивной раздевалке. Мужчиной, настоящим
Рациональность всегда и во всем — убивает в мужчине заложенный, еще в пра-прародителях инстинкт первооткрывателя, добытчика и охотника. Мужская трусость часто прячется за холодный расчет, осторожность, целесообразность и способность видеть последствия своих поступков.
Бангкок круглый год, за исключением сезона дождей, наводнен туристами. Около восьмидесяти процентов населения города могут худо-бедно объясниться по-английски.
Таксист, с готовностью открывший дверь для Гали и Стива, оказался как раз из оставшихся двадцати процентов. Из всех английских слов знал он, видимо, только «bad» — плохо.
Когда таец понял, наконец, куда именно его просит подвезти парочка иностранцев, он разразился тирадой на чирикающем тайском языке, обильно пересыпая словами «плохо», произносимыми в разных тональностях.
Стив пропустил речь тайца мимо ушей и показал ему сложенную пополам зеленую двадцатку. Таец развел руками, что-то пробурчал и отъехал от тротуара…
Криминальные районы были и есть в каждом городе. Уже отошедшие в прошлое, но навсегда печально зарекомендовавшие себя «Адская кухня» в Нью-Йорке или московская «Хитровка». И ныне здравствующие — Лиговка в Петербурге… Ставший притчей во языцех Гарлем, и менее известные негритянские гетто в других городах Америки.
Рабочие кварталы, гетто для национальных меньшинств, городские окраины, места, где оседали бывшие заключенные — все это впоследствии превращалось в некий замкнутый мир со своими законами — своего рода государство в государстве со своей культурой, иерархией ценностей, своей аристократией и своим плебсом…
Здесь жили люди, в большинстве своем, с рождения не заработавшие ни одного батта законно. Мальчишками они воровали бумажники и сумки у туристов, взрослея, начинали нападать на людей… Как и в «цивилизованном» мире, их карьера зависела исключительно от их способностей, амбиций и немного везения. Входящий во взрослую жизнь местный юнец, нередко становился бойцом одной из бандитских группировок и постепенно поднимался по иерархической криминальной лестнице Гали наблюдала за сменой городских пейзажей за окном — презентабельные магазины и салоны постепенно сходили на нет, их сменили пяти— и десятиэтажные панельные дома… «Спальные районы», — подумала про себя Гали.
По мере отдаления от центра Бангкока дома становились все ниже… Уже замелькали по сторонам покосившиеся глинобитные домишки. «Вот и трущобы» — подумала Гали…
Но ошиблась.
Они ехали еще какое-то время, пока вид за окном не стал походить на декорацию фантастического фильма.
Дома — если их можно было так назвать — были сделаны из любых доступных материалов — листов поржавевшей жести, кусков плотного картона и фанеры, бамбуковых стеблей, пальмовых листьев, старых автомобилей, кусков арматуры и оргстекла…
Грязные хибары и лачуги жались друг к другу. Видимо, поодиночке
Стив беспокойно вертел головой по сторонам. Гали, как маленькая девочка, впервые попавшая в зоопарк, приникла к стеклу такси и, не отрываясь, разглядывала аборигенов в их естественной природной среде. Вид заграничных трущоб почему-то всегда вызывал ее неподдельный интерес. В детстве ей казалось, что грязь, вонь и слякоть есть лишь в России. Убеждаясь в обратном, она успокоилась и пришла к выводу, что провела детство и юность не так уж плохо, и что по всему миру миллионы людей живут в непролазной грязи и жуткой нищете.
Таксист, наконец, не выдержал и вдавил педаль тормоза в пол.
Машина, жалобно взвизгнув, резко остановилась. Дальше таец объяснялся в основном знаками.
«Дальше не поеду, ни за какие деньги» — мысленно перевел нервную жестикуляцию Стив. Вслух же попытался в очередной раз отговорить Гали: «Подумай, еще есть возможность вернуться». Но та была непреклонна.
— Ты что? Самое интересное начинается! — куражилась Гали. — Вот теперь можно будет честно рассказывать, что ты побывал в Бангкоке…
Лишь бы рассказывать не пришлось апостолу Павлу… — мрачно пробурчал себе под нос Стив.
— Расплатись, и пойдем побродим по местам, где возможно еще не ступала нога белого человека, — тоном, не терпящим возражений, велела Гали. Выбравшись из машины, Гали огляделась по сторонам. В ноздри ударил запах сырости, гнилья и мочи.
Стив едва успел закрыть дверь машины — так же резко, как и остановился, таксист рванул с места и, развернувшись на пустой дороге, помчался обратно к цивилизации.
Стараясь не замечать того, что все взгляды на улице прикованы к ним, Гали и Стив размеренным шагом двинулись на прогулку.
— Глупый. Это же так похоже на турпоход! — азартно объясняла Гали, устремившись в один из проулков. — Турпоходы сами по себе никому не нравятся. На самом деле никто не любит в палатках мокнуть или в горах мерзнуть… Но вот когда люди возвращаются, тогда и начинается то, ради чего они чуть себе шею не свернули. Рассказы, воспоминания… фантазии.
— Поэтому я даже скаутом не любил в походы ходить, — оглядываясь по сторонам, сообщил Стив. — Мне за глаза хватает полетов, чтобы вкус к жизни не терять.
Гриффит начал что-то увлеченно рассказывать. Видимо, для того, чтобы не показывать своего волнения.
Какое-то время они так и шли по узеньким грязным улочкам. Гали разглядывала, все теснее смыкающиеся ряды хибар. Они будто заманивали их все глубже и глубже. Пока любители приключений плутали по узким улочкам, солнце почти скрылось. Стив заметил, что Гали стало не по себе…
— Бррр… ну и местечко, — поежилась Гали. — И зябко.
— Согрейся… — Стив накинул ей на плечи свой пиджак. — Давай выбираться отсюда. Стив решительно развернулся, крепче обнял ее за талию и ускорил шаг. Они прошли какое то время молча. «И чего меня вечно тянет искать приключений на свою…» — укоряла себя Гали. Каждый раз, вляпавшись в ситуацию, казавшуюся безвыходной, она начинала ругать себя и зарекаться на будущее — впредь вести себя осмотрительнее. Но каждый раз, когда опасность оставалась позади, ее снова охватывала жажда приключений.