Мадонна Фьора, или Медальон кардинала делла Ровере

Кальк Салма

В «сигме» отдыхали. Отец Варфоломей и Лодовико играли в шахматы, Карло комментировал партию и время от времени получал за особо едкие комментарии по лбу то от одной стороны, то от другой, а Себастьен Марни полулежал на том самом диване с бокалом в руке. На столе стояла всяческая еда. Элоиза просто постояла минуту на пороге, разглядывая эту идиллическую картину.

Мужчины увидели её, поднялись, заулыбались, спросили, куда посадить. Элоиза невольно улыбнулась всем и села на диван, рядом с Марни. Четыре пары глаз с выражением разной

степени удивления были ей ответом на улыбку. Ну да, раньше у неё не было привычки улыбаться в этом доме кому бы то ни было.

— Как вы? — хотела было взять Себастьена за руку, но подумала, что уже не ночь и вообще.

— Всё отлично, благодаря вам. А вы? Поспать удалось?

— Да, спасибо. И за розы спасибо.

— Вам понравились? Я рад.

— Донна Элоиза, что вам положить? Вы ведь не завтракали? — Лодовико пододвинул стол ближе к ней.

— Я, страшно сказать, очень голодна, — ответила она. — В последний раз ела вчера в обед. Не считая, гм, — она вспомнила клубнику со сливками, снова просияла улыбкой.

— Это и вправду не в счет. А вдруг приснилось? — улыбнулся в ответ Марни.

— Скажите, кому мне показать телефон? Вдруг его еще можно реанимировать? — она достала из кармана упомянутый предмет.

— Попросим Ланцо, он посмотрит. Кстати, вы вчера звонили кому-то из родственников с моего, так вас уже с утра ищут по этому номеру, — посмеялся он.

— Ой, — об этом Элоиза вообще не подумала. — Покажите, пожалуйста, может быть, мне стоит сообщить, что со мной всё в порядке, — она даже растерялась.

— Держите, — он достал из кармана джинсов свой и протянул ей.

Элоиза нашла список последних вызовов. Ну да, Доменика два раза и пять раз Полина.

— Вы тоже не сразу начали отвечать на звонки? — рассмеялась она.

— Именно, — он тем временем положил ей на тарелку сыр, ломтики мяса и кусочки куриного филе. — Я, следуя вашим наставлениям, ушел спать к себе, а телефон остался здесь. И звонил в свое удовольствие. И только недавно я обнаружил столь упорный интерес к моей особе и выяснил, кто же это и что им нужно. Я сказал обеим дамам, что ваш телефон пал смертью храбрых в сражении с хитрым графом Барберини, и заверил, что вы в полном порядке, и непременно сообщите о себе, как только проснетесь.

— Тогда я с вашего позволения позвоню родственникам, — она начала с номера Доменики. — Привет, Доменика.

— О, пропажа нашлась, — радостно откомментировала кузина.

— И ничего я не пропажа, я просто все еще без телефона и вообще спала до обеда. Со мной все в полном порядке. А вот скажи, как там наш вчерашний отравленный?

— А что ему сделается, он живучий!

— Откачали?

— Ясное дело. Я потом тебе расскажу, какие именно элементы вымыли из его желудка. Если тебе это о чем-то скажет, конечно. Коктейль тот еще, скрывать не буду.

— У него было много шансов выжить?

— У него почти не было шанса помереть, при сложившемся раскладе. Вот если

бы вы там вчера часок подумали и помедитировали на его воющую тушу, то можно было бы не успеть. А вы все сделали сразу, к тому же, ты, зараза такая, меня сговорила его с того света вытаскивать! Будто у меня своих неприятных пациентов мало!

— Да ладно, Доменика, я просто знаю, что ты лучшая. А вот состав того зелья, что не ужилось с другим содержимым его желудка, можешь кинуть мне на почту? Я сама-то ничего не пойму, но найду, кому показать.

— Ладно, хочешь в кишках копаться — копайся, хотя бы и виртуально, пришлю.

— Просто у меня есть все основания полагать, что содержимое бокала предназначалось вовсе не графу.

— Ух ты! А кому?

— Совсем другому человеку.

— Моложе, старше?

— Около сорока.

— Ну, при своевременном промывании желудка тем более не умер бы. Но помучился бы изрядно.

— Поняла. Спасибо тебе, и не сердись, пожалуйста, за то, что я тебя вчера сорвала.

— Ладно бы кому другому помочь, а не этому придурку!

— Линни мне вкратце рассказала о вашем знакомстве.

— Тогда ты очень хорошо понимаешь, как много мне должна. Рассказать мне всю историю, не меньше, ясно тебе?

— Ясно. Но сначала эта история должна закончиться.

— Ты там Полине позвони, ладно, а то она очень беспокоится.

— Вот прямо сейчас и позвоню. Целую нежно, пока.

— И тебе всего хорошего…

Элоиза отсоединилась, не выдержала и рассмеялась.

— Господин Барберини жив. Моя кузина промыла ему желудок и изучила содержимое. Она обещала прислать мне список того, что обнаружила, и я этот список готова кому-нибудь показать. У кого по химии отличные отметки были?

Мужчины переглянулись, Карло развел руками.

— Увы. Разве что у Бруно, может быть.

— Вот с него и начнем. Монсеньор, я должна позвонить еще одной родственнице.

— Понимаю. Очень хотел бы посмотреть на вашу беседу в реале с любой вашей родственницей. По линии матери, я так понимаю?

— Правильно понимаете. У Шатийонов таких сумасшедших нет. Но во мне очень много именно от этой родни.

— Звоните уже, а то ваш кофе безнадежно остывает, — подмигнул он ей.

И Элоиза набрала номер Полины. То есть нажала на уже имеющийся вызов.

— Привет, Полина. Нет, я не потерялась и не сошла с ума, у меня просто разбился телефон, со мной всё в полном порядке, — произнесла она единым духом.

Мужчины хохотали в голос.

— Добрый день, Эла. Я, конечно, очень рада слышать, что у тебя все в порядке, но что за дикая история с Корнелио? Почему его возвращала с того света Доменика и при этом жутко ругала тебя? Что вообще с ним произошло?

— Он, знаешь ли, хлебнул своей собственноручно приготовленной гадости, которую предназначал другому человеку, вот и всё, — буркнула Элоиза. — Можешь поехать в клинику к Доменике и сама его спросить.