Мафия
Шрифт:
— Конечно, нет! — вскинул на нее глаза обвиняемый и тут же отвел. — Борода снабжал меня марафетом.
— И за Шмелева тоже?
— К-какого Шмелева? — от испуга стал заикаться Мухортов.
Ольга Арчиловна показала ему снимок повешенного. У Евгения на лбу выступили капли пота.
— Это не я, — дрожащим голосом проговорил он. Дагурова зачитала ему документ:
— «На клавишах и табуляторе пишущей машинки «Рейнметалл», принадлежащей Шмелеву, имеются отпечатки указательного и среднего пальцев правой руки Е. С. Мухортова…» — Следователь взяла другую бумагу — «…На листе
Обвиняемый прочитал документы, молча вернул Ольге Арчиловне.
— С наукой не поспоришь, — сказала она. — Отпираться бессмысленно. Ты был в квартире Шмелева, когда его избили и повесили.
— Не бил я! — с отчаянием произнес Мухортов. — И не вешал!..
— А кто?
— Жорка это все! Жорка Борода!
— Один?
— Да… — ответил Мухортов, но в его словах послышалась неуверенность.
— Евгений, мы же договорились, — покачала головой Дагурова. — Никогда не поверю, что с таким делом — повесить человека — можно справиться в одиночку. Кто-то держал, кто-то накидывал петлю… Выходит, ты тоже участвовал.
— Ну нет! Честное слово! — в испуге замотал головой Мухортов. — Не подводите меня под вышку!
— Значит, помимо тебя и Бороды был еще кто-то. Ведь так?
В комнате установилось долгое молчание. В глазах Мухортова метался страх. Он, видимо, пуще всего боялся выдать этого третьего. Но брать на себя убийство…
— Шмелева повесили Борода и Сэр, — наконец выдавил из себя Мухортов.
— Сэр, как я понимаю, кличка?
— Кличка. А звать Генрих. Но фамилию я не знаю. «Знаешь, как миленький знаешь, — подумала Дагурова. — Просто трусишь».
За что был убит бывший следователь облпрокуратуры, что убийцы искали в его квартире — на эти вопросы Мухортов не ответил, ссылаясь на то, что якобы Борода и Сэр его не посвятили. А согласился помочь только ради наркотиков.
— Без марафета просто сдох бы, — заключил Евгений.
— Хорошо, последний вопрос. Собаку Шмелева устранил ты?
— Я, — легко признался Мухортов. — Мы подкараулили Шмелева в парке, когда он гулял со своим псом. Я словил момент, кинул овчарке кусок мяса с отравой. Она схапала и лапки кверху. Мы ее засунули в машину к Жорке. Куда он ее отвез, не знаю.
— Померла, значит?
— Сдохла, — вздохнул Мухортов.
— Ан, нет, Евгений, воскресла. И прибежала в дом хозяина.
— Да? — растерянно заморгал обвиняемый.
— Так что полежи еще, подумай, — начала заполнять протокол Ольга Арчиловна. — В следующий раз, надеюсь, с памятью у тебя будет получше…
Сумерки в Южноморске наступили рано. Шамиль Асадуллин, прикрепленный к следственно-оперативной группе Дагуровой, подкатил к аэропорту, когда уже были зажжены фонари. Ольга Арчиловна попросила его встретить московский самолет, которым прибывал подполковник Латынис. Шамиль видел его всего раз и боялся проворонить. Он поставил
— Зачем такие почести? И не дал свою поклажу.
Сели в «Волгу». Асадуллин влился в поток машин, направляющихся в город. А их было немало. Из-за задержки нескольких рейсов в аэропорт нахлынула масса прилетевших, спешащих поскорее добраться до Южноморска. Приходилось ограничивать скорость.
— Не знаешь, где Ольга Арчиловна? — спросил Латынис.
— В гостинице, наверное. Сегодня ездили в Бузанчи, вернулись в конце рабочего дня.
«Значит, допрос Мухортова наконец состоялся», — отметил про себя Ян Арнольдович.
Асадуллину надоело плестись, он прибавил газу и пошел на обгон.
И вдруг машина клюнула вперед и влево, раздался скрежет, треск где-то под двигателем, и «Волгу» резко развернуло. Шамиль нажал на тормоза, крутанул баранку, невероятным усилием удержав машину от переворота. Сзади, сбоку послышался визг тормозов других автомобилей, отчаянно взревели клаксоны.
«Волга» ткнулась опущенным передком в шоссе и замерла поперек дороги. Латынис уперся руками в приборный щиток. Сильная боль пронзила плечо. Там, где еще не совсем затянулась рана…
— Черт, колесо!.. — выругался Асадуллин, вышибая дверцу со своей стороны.
Он выскочил на дорогу, Латынис — следом.
В том и другом направлении по шоссе мчались, как ошалевшие, машины. Столкновения не произошло только благодаря чуду. И мастерству Шамиля. Водители других автомобилей, едва не ставших жертвой аварии, отъезжали от места происшествия, не жалея в адрес Асадуллина крепких слов. Шамиль нагнулся к искореженному крылу. Левого переднего ската как не бывало. Латынис глянул вперед. Отлетевшее колесо крутилось метрах в десяти на дороге.
— Сегодня утром все скаты проверял! — сокрушался Шамиль. — Честное слово, Ян Арнольдович! — голос у него дрожал, руки тряслись.
— Ладно, — успокаивающе похлопал водителя по плечу Латынис. — Слава Богу, живы.
Ян Арнольдович понял: история с колесом не случайна, кто-то «подготовился» к его приезду.
Асадуллин побежал за скатом, к счастью не причинившим вреда встречным машинам. И только прикатил колесо, как возле них остановился «жигуленок» ГАИ. Из него вылез старший лейтенант милиции. Он успел лишь откозырять.
— Мне нужно срочно связаться с генералом Руновым, — опередил его Латынис, предъявив служебное удостоверение.
В распоряжение подполковника была предоставлена рация. Минут через пятнадцать к месту несостоявшейся аварии подъехала «Волга» с крепкими ребятами в штатском. Латынис вместе с ними поехал в аэропорт, оставив Асадуллина приводить в порядок свой автомобиль. На прощание Ян Арнольдович посоветовал ему осмотреть машину получше: мало ли еще какой сюрприз могли приготовить?
— Ей-богу, уйду из прокуратуры! — в сердцах проговорил Шамиль.