Маг и боевой звездолёт
Шрифт:
— Ну, конечно, конечно, — сказал Азрадель нетерпеливо. — Все это мы уже знаем. Не рассказывай десять раз одно и то же. Мы сделаем все возможное, чтобы исправить повреждения, неважно кем или чем они нанесены — кораблем, этой ли Флейм или бурей, которую мы не сумели удержать в руках.
Это неважно. Взаимные упреки к хорошему не приведут. Что было, то было, ничего не изменишь. Мы можем иметь дело только с настоящим. А настоящее — корабль. У нас есть исправный звездолет. Вы что, не понимаете, что это значит?
— Нет, я не понимаю, — громко сказала Парра. — Что это значит? И почему это должно что-то означать? — Она обняла мужа.
— Это
Некоторое время все молчаливо обдумывали услышанное. Тернер, хоть и не без труда, принял решение вернуть разговор на землю. Окончательные доводы он приведет в свое время.
— Я думаю, ты слишком оптимистичен, — сказал он.
— Да? — Азрадель говорил дружески, но в глаза Сэму не смотрел. — Ты так думаешь?
— Да, — ответил Тернер. — Я так думаю. — Он оглядел Совет. — С какой стати вы думаете, что где-то есть передовые цивилизации? — спросил он. — А если где-то и существует межзвездная активная цивилизация, отчего она не вступила в контакт с нами раньше? Расположение Деста ни для кого в Галактике не секрет. Кроме того, я сомневаюсь, что на Древней Земле осталось что-то, ради чего стоит туда лететь. Нет смысла затевать такое путешествие. И потом, вы забыли о расстояниях. Мне понадобилось триста лет, чтобы добраться сюда с Марса. Правда, по пути я делал остановки, но, думаю, полет с Деста на Древнюю Землю и обратно займет не менее двухсот лет. Конечно, для экипажа пройдет не двести лет, а пять-шесть, но так будет для нас, жителей Деста. Вы думаете, что наших прапраправнуков будет интересовать, что творится на Древней Земле?
— Почему бы и нет? — тихо спросил Деккерт.
— Ну хорошо, — сказал Тернер. — Для убедительности предположим, что вы решили послать корабль на Древнюю Землю или на одну из планет колонии.
Кто осуществит полет? Компьютер сможет сам пилотировать корабль, но кто на нем полетит? Это же одноместный поисковый военный корабль, а не многоместный звездолет или исследовательское судно. Он может вместить двоих-троих, не больше. Если даже удастся разместить большее количество людей, резервуары с водорослями не справятся с выработкой достаточных запасов воздуха и пищи. А полет будет длиться годы.
— Ты единственный опытный летчик среди нас, — сказал Деккерт.
Несколько человек кивнули, выжидающе глядя на Тернера. Он был готов к такому разговору.
— Нет, — произнес он спокойно и веско. — Нет и нет. Мне сорок четыре. У меня жена и дети. Мне нравится здесь. Я провел четырнадцать лет на одном из таких кораблей. Этого более чем достаточно для одного человека. Вы представить себе не можете, насколько это изнуряющее занятие — космические полеты. Проходят годы, прежде чем корабль доберется до какой-нибудь планеты. Они, эти годы, так однообразны, что можно заболеть и даже лишиться рассудка. Я сам чуть не рехнулся при реинтеграции личности. А с Флейм это произошло. Она сошла с ума от безысходности, потому и покончила с собой.
— Но... — начал Уирожес.
Тернер оборвал его:
— Забудьте об этом. Мне жаль, но я не полечу.
— А если мы будем настаивать? — повысив голос, спросил Уирожес.
Тернер некоторое время смотрел
Весь Совет внимательно следил за ним.
— Мне кажется, вы не понимаете очень многого, — сказал он мягко. — Вы вообще ничего не понимаете. Вы можете настаивать на чем угодно, но вы не властны надо мной. Похоже, вы забыли, что лишь я один, и никто другой, управляю кораблем. Ни один из вас, исключая Парру, ни слова не знает на его языке, и никто из вас понятия не имеет о его возможностях. Я единственный человек на Десте, кого он признает, потому что только я могу приказать ему по внутренней киберсвязи, а никаких других приказов он не принимает. Только я знаю его освобождающий код и могу уничтожить его в любое время, когда захочу. Этот корабль мой. Это не собственность Совета или государства Праунс, что бы вы там ни говорили. Он мой.
— Более того, этот корабль, мой корабль, до сих пор располагает достаточной огневой мощью, чтобы уничтожить всю вашу цивилизацию. — Тернер сделал паузу и оглядел замершую аудиторию. — Я не стремился к этому, но так получилось, что я оказался саман могущественной личностью здесь, на планете. Я никогда не сделаю того, чего не хочу. Никто из вас не заставит меня. Я сильнее любого из вас. Я умелый маг, пусть и уступаю кое-кому из вас в этом. Но я могу отдать приказ об уничтожении всего города, и он будет немедленно выполнен. Если я умру насильственной смертью, корабль отомстит, уничтожив город, где меня убили, а может, и всю планету. Я поступлю, как считаю нужным, черт побери! Неужели вы не понимаете этого?
Неужели вы думаете, что я не хозяин себе?
Тернер оглядел коллег. Их лица выражали самые разнообразные чувства — от неприкрытого ужаса до восторженного одобрения.
— Фактически я стал главой планеты и отвечаю за нее. А теперь я хотел бы просто объяснить, каким выбором располагаете вы.
Он остановился, чтобы перевести дыхание.
— Минуточку... — начал Шопаур, поднимаясь с места.
— Я еще не кончил. Сядь! — приказал Тернер.
Ошеломленный, Шопаур сел. Однако другие повскакивали со своих мест.
— Да кто ты такой? — закричал Уирожес.
Тернер слушал все это, одновременно настроив психические чувства и внутреннюю связь, и улыбался.
— Я покажу вам, кто я такой. Я хочу кое-что вам продемонстрировать.
Посмотрите в окно.
Удивленные члены Совета повернулись к окну.
Что-то вспыхнуло, и их озарило желто-золотым светом.
Город содрогнулся от оглушительного грохота, от рева пролетающего звездолета на какое-то время заложило уши, ярко-красное зарево окрасило комнату — это горели тепловые шиты — и окунуло присутствующих в огненно-красный свет.
И даже после того, как корабль пролетел, в воздухе еще долго кружили потоки энергии, а от окон и стен в комнату шло тепло.
Где-то под ними с негромким треском разбилось оконное стекло.
— Я хозяин этого корабля, — сказал Тернер. — То, что вы видели, — это сам корабль в полете. Вы понятия не имеете, на что способно его бортовое оружие. Этого я не могу вам показать. Слишком большая мощность. Никто из вас ничего об этом не знает.
Парра улыбалась, явно гордясь мужем.
— Мы можем научиться, — спокойно ответил Азрадель. — Тебе не кажется, что ты самонадеян? Зачем тебе корабль? Ты сам признался, что космические полеты тебя не интересуют. Так для чего же он тебе? Чтобы стать диктатором? Ты этого добиваешься?