Маг и кошка
Шрифт:
— Скорей! Залечи ее рану, маг. Я не хочу, чтобы она угасла, как пламя!
Мэт опрометью бросился к драконихе и схватил ее за кровоточащую лапу. При виде жуткой рваной раны ему стало худо, но он поспешно забормотал:
Не плачь-ка, Диметролас, Подай скорее голос И что-нибудь с издевочкой скажи! Что ж, всякое бывает, НоОн пел, а Стегоман горько сокрушался:
— Она — храбрейшая из храбрых! Она промчалась над самым пламенем и оцарапала себе лапу когтем! Так глубоко — через чешуи, через кожу, до крови! А потом еще смотрела, как льется на огонь самая ее жизнь! Пламя угасает, оно умирает, но она не должна умереть!
— Ну хватит причитать-то, Змей Горыныч, — широко осклабившись, одернула его Диметролас и гордо продемонстрировала целехонькую лапу. — Пока ты слезами заливался, твой друг вылечил мою рану. Теперь я готова признать, что от людей порой все же бывает какая-никакая польза.
— Тысячу раз благодарю тебя, Мэтью! — растроганно воскликнул Стегоман.
— Да ты, считай, меня уже отблагодарил, — усмехнулся Мэт.
— А император приносит свою благодарность благороднейшей Диметролас, — сказал пресвитер Иоанн.
— И принц тоже, — поспешно добавил Ташиш.
— Я же не сделала ничего особенного, — смутилась Диметролас, но при этом состроила Стегоману глазки.
— Ничего особенного? Такая жертва! — выдохнул Стегоман. — И я готов пожертвовать ради тебя своей кровью!
— Я готова принять от тебя жертву, но твоя кровь мне не нужна — ну разве только для того, чтобы она потекла в жилах моих будущих детенышей.
— А у драконов бывают свадьбы? — спросил пресвитер Иоанн У Мэта.
— Они не считают это необходимым, — ответил маг.
— А почему бы и нет? — Стегоман подмигнул Диметролас. — Я многое перенял от людей!
— А я — нет, — строптиво отозвалась дракониха. — Дай мне время, Крылатый Воин. Ну, скажем, век-другой.
— Я отдам тебе всю мою жизнь, без остатка, — выдохнул Стегоман, не спуская с Диметролас влюбленного взгляда.
— Вот такие они, драконы, — обернувшись к пресвитеру Иоанну, сказал Мэт. — Если уж сходятся — так на всю жизнь. Это у них наследственное.
— И все же мы, пожалуй, могли бы в один прекрасный день устроить в их честь небольшую церемонию, — весело сверкая глазами, заметил император и устремил взгляд на племянницу. — Но прежде всего нам следует почтить девушку и юношу, проявивших невероятную, сказочную отвагу. Они смело отправились в самую середину вражеского войска и сразились со львами! Без них мы бы неминуемо проиграли сражение!
Антоний покраснел от смущения и тут же растерял
— Я был рад услужить вашему величеству. — Он обернулся и встал на колени перед Балкис. — Чего еще вы желаете от меня, ваше высочество?
Глава 33
— О, не называй меня так! — воскликнула Балкис и в сердцах топнула ногой.
Антоний оторопело воззрился на нее.
— Так, воин, — мешался Мэт. — Ты слышал, что тебе сказала дама? Это приказ, между прочим. Желаете что-нибудь еще добавить, принцесса?
Антоний смутился окончательно. Глаза Балкис весело сверкнули.
— Да, желаю! Антоний, с этих пор ты должен называть меня только «Балкис»!
— Как… Как прикажете, — онемевшими губами вымолвил юноша. — Балкис. — Но он не поднялся с колен.
— Может, у вас, ваше высочество, есть на уме еще какие-нибудь распоряжения? — спросил Мэт так небрежно, как только мог.
Глаза у Балкис жадно загорелись.
— Есть! — воскликнула она. — Антоний, встань и заключи меня в объятия!
В полном отчаянии, не веря собственным ушам и глазам, юноша поднялся и робко обнял Балкис.
А она надула губки и тоном капризной девочки проговорила:
— Теперь поцелуй меня!
Целую минуту, которая, казалось, тянулась целую вечность, Антоний не сводил с нее глаз, а потом улыбнулся и приник к ее губам.
— Ну, вот и славненько, — громко произнес Мэт, дабы снять наконец напряжение.
Влюбленные вздрогнули и, зардевшись, отстранились друг от друга.
А Мэт продолжал:
— Теперь мы неопровержимо установили, что ты слишком дорога ему и потому он не смеет позволить тебе гулять самой по себе, а ты, в свою очередь, оставшись рядом с ним, не сможешь совать свой нос во все щелочки и дырочки, как это делают кошки.
— Но я должна иметь право идти туда, где я нужна своему народу! — возразила Балкис.
— А я все равно должен остаться твоим верным слугой, — настойчиво проговорил Антоний. — Ты принцесса, а я крестьянин. И я никогда не смогу стать для тебя чем-то большим.
— Но ты так много значишь для меня! — горячо возразила она. — Ты… ты просто все на свете!
— И даже для нас ты теперь воин-герой, — заметил принц. Антоний бросил на него удивленный взгляд, но тут же снова строптиво поджал губы.
— А я так думаю, ему бы надо первым делом хорошенько вымыться после жаркого боя, — встрял Мэт. — Пойдем, Антоний. Если уж ты так жаждешь служить принцессе, лучше служить ей, будучи чистым.
Антоний вопросительно уставился на пресвитера Иоанна.
— Ступай с лордом-магом, — приказал император, и взгляд у него стал задумчивым.