Маг при дворе Ее Величества
Шрифт:
— Тоже на Западе, сторожит нашу границу, — отвечала Алисанда. — Безгласный каменный часовой.
— Да, — кивнул сэр Ги. — Выбора, по сути дела, нет. Бордестанг расположен на Востоке, там враги ее высочества. Кольмейн стоит на Западе, там друзья. Куда же еще нам идти?
— Не могу отделаться от мысли, что Малинго тоже это вычислит, — возразил Мэт. — Не думаете же вы, что он даст нам спокойно соединиться с дружественной нам армией?
Сэр Ги пожал плечами.
— Это как повезет, лорд Мэтью. Война не бывает
— Может быть, слегка уклониться от прямого пути...
— Ни за что! — Голос Алисанды зазвенел. — Если мы пойдем кружным путем, лорд Мэтью, мы проиграем, потому что окольные пути — удел Малинго, так же как коварство и вероломство. Тот, кто хочет победить силы Зла, должен быть прямым, честным, открытым. Мы берем курс прямо на Запад. Я знаю, что так надо.
— При всем моем уважении к вам, ваше высочество... это хорошо в качестве морали, но в качестве стратегии не годится.
— Что? — Сэр Ги был скандализован. — Вы возражаете особе королевской крови?
Мэт улыбнулся.
— Там, откуда я пришел, титулам не придают такого уж большого значения, сэр Ги.
— Ты не у себя дома, — проворчал Стегоман у него над ухом. — Теперь ты связан канонами этого мира, а не какого-то там твоего.
Мэт скис, но все же ответил:
— Здесь или у меня дома, Стегоман, сам по себе титул ничего не значит.
— Зато много значит королевская кровь! — объявил сэр Ги. — Король или королева не могут ошибаться!
— Перестаньте! — крикнул Мэт, выходя из себя. — Не бывает таких людей, которые бы никогда не ошибались!
— Бывают, и это короли, — твердо сказал Стегоман. — В таких вопросах, как благо народа, государственные дела и ведение войны, они не ошибаются.
— Да, в таких материях короли непогрешимы, — спокойно поддержал его сэр Ги. — Дар есть дар. Он встречается редко, и у разных типов людей проявляет себя по-разному. Уж вам-то как магу это должно быть известно. Тот, кто всегда прав во всех общественных делах, становится королем. И передает свой Дар по наследству тому, кто плоть от плоти и кровь от крови его.
В этом была своя, хотя и вывернутая, логика. Мэт не мог отрицать, что волшебство тут работало — он сам неоднократно пускал его в ход. И если он сам оказался носителем магического Дара, какие у него основания отказывать Алисанде в Даре непогрешимости?
Никаких. По крайней мере сейчас ничего подходящего ему на ум не приходило.
— Уф... Ваше высочество полагает, что нам надо двигаться на Запад?
— Да, — отвечала принцесса со всей серьезностью. — Это лучшее, что мы можем сделать.
Мэт помолчал, глядя на нее. Потом кивнул:
— Хорошо.
И повернулся к Стегоману.
— Ты с нами? Надеюсь, не будешь разбивать сейчас компанию?
— Не буду, — согласился Стегоман. — Просто стыд бросать принцессу, когда она идет отвоевывать собственную корону.
— Только
— По крайней мере будут острые ощущения, господин маг. Кому нужна пресная жизнь?
«Мне», — подумал Мэт. Но он мог понять и точку зрения Стегомана. Если ты выброшен из своей среды и почти нет шансов в нее вернуться, ничего не остается, как наблюдать за ужимками этих чудных двуногих существ.
— Рады видеть тебя в своих рядах, Стегоман!
Дракон зыркнул на него.
— И как далеко простирается твоя радость?
Мэт насторожился.
— К чему ты клонишь?
Стегоман покосился на принцессу и сэра. Ги.
— Отойдем в сторонку. Это разговор промеж дракона и мага, другим не интересно.
— О, простите, ваше высочество, простите, сэр Ги.
Мэт взял под воображаемый козырек и последовал за Стегоманом.
Дракон отошел на добрую полсотню футов, прежде чем заговорил, едва открывая пасть:
— Тут такое дело... ни один лекарь не берется, вот я и подумал, что... мм...
Мэт понял, что это вопрос крайне интимного свойства — бедный дракон не мог даже облечь его в слова.
— Речь идет о какой-нибудь части тела? — попытался помочь ему Мэт. — О чем-то таком же необходимом для вас, как для нас — руки?
— Можно выразиться и так, — буркнул дракон, но Мэт различил в его тоне некоторое облегчение, оттого что ему не пришлось называть вещи своими именами. — Ты можешь вылечить то, за что не берутся обычные лекари?
— Право, не знаю. Вот так, экспромтом, пожалуй, нет. Дай мне время, и я подберу какое-нибудь подходящее заклинание.
— Прекрасно. — Стегоман расправил грудь, как будто уже чувствовал, как заживают его изуродованные крылья. — Большего трудно и просить. Будь уверен, я отдам на службу тебе все свои силы и все свое умение, добрый маг!
— Постой, постой, я ведь не могу ничего обещать!
— За кого ты меня принимаешь? — оскорбился дракон. — Это же не торговая сделка — мы связали друг друга узами чести. Я буду стараться для тебя в меру своих сил, а ты ответишь мне тем же: порукой тому — твоя честь.
— Виноват, — сказал пристыженный Мэт, — глубоко тебе благодарен, Стегоман.
— Будем надеяться, что это мне придется тебя благодарить. — Дракон оглянулся. — Вернемся к нашим?
Мэт поплелся за ним, на душе у него было смутно. Не хватало еще заделаться лекарем. И что проку лечить Стегоману крылья, пока не вылечишь его склонность к запою? Ведь без этого он вернется домой как угроза летучему сообществу. Собратья-драконы снова изрежут ему крылья и сошлют в изгнание. Нет, определенно сначала надо лечить запой. Но как? Что Мэт знал о физиологии рептилий? Только то, что они холоднокровные, — и даже в этом был не вполне уверен, ведь речь шла об огнедышащем драконе.