Маг с привидениями
Шрифт:
— Хочу поискать там тело принца Бриона, — ответил Мэт. — Ходят слухи о том, что он не умер, что он лишь покоится в колдовском сне. Если это так, мы намерены разыскать его и попробовать разбудить. Если получится, хотелось бы вернуться в Бретанглию вместе с ним и сразиться с мнимыми друидами, расплодившимися в королевстве.
Розамунда коротко вскрикнула, Марг тут же воззрилась на нее.
— Ты об этом не знала, девица?
— Нет, не знала, — призналась Розамунда. — Я только хотела убежать подальше от короля Драстэна и принца Джона, и эти добрые
— Но ты отправилась бы в это путешествие, если бы знала, что они ищут принца Бриона?
— О да! — выдохнула Розамунда. — Конечно, отправилась бы. На крыльях бы полетела!
Марг некоторое время изучала ее взглядом, затем удовлетворенно кивнула и снова подняла парус.
— Что ж, решено: плывем к Эрину.
Мэт вообще-то решил помалкивать, но любопытство взяло верх.
— А почему вы решили помочь нам? Это ведь вас не касается.
— Еще как касается, — буркнула Марг, обернулась и пронзила Мэта жгучим взглядом. — Знай, о маг, ты не одинок в своем желании покончить с мнимыми друидами.
Мэт только глаза вытаращил. И сержант Брок тоже.
— Знай, что были и женщины-друиды, — сказала Марг. — Они еще встречаются в королевстве.
Она выждала, дав мужчинам опомниться. У Мэта, надо сказать, возникло очень странное чувство. Ему казалось, что его кожа завибрировала в ответ на прикосновение древней, таинственной магии. Сержант Брок откровенно задрожал.
— Итак, — сказал Мэт негромко, — вы — друид. Самый настоящий друид.
— О да, и я могу назвать тебе имя своего учителя, и ее учителя, и учителя ее учителя — вплоть до тех самых времен, когда земля Моны по праву принадлежала нам. В Эрине и по сей день живут истинные друиды. Их там больше, чем в Бретанглии, но не так много, как должно было бы быть.
Слова «должно было бы» очень заинтересовали Мэта, но он счел за лучшее не выспрашивать. Он только снова спросил:
— Так почему же ты помогаешь мне?
— Потому что я терпеть не могу этих притворщиков, нынешних мнимых друидов, оскорбляющих и развенчивающих нашу древнюю веру! — брызжа слюной, вскричала Марг. — Им бы только закрепощать людей, они не стремятся освобождать их сердца и разум! Боги для них — только орудия для достижения собственной цели, они не преданы им душой и телом! В богохульстве своем они бросают тень на честные имена тех, кто по-прежнему привержен вере в древних богов. Они навредили нам сильнее, чем христианские монахи и монахини!
— Так получается, у нас общий враг?
— О да, и общая цель! Я же сказала, что мечтаю помочь истинному королю, а мое мнение о Драстэне вам известно!
— Истинным королем вы считаете его сына Бриона, — сделал вывод Мэт. Розамунда ахнула.
— Он честен сердцем и помыслами, он предан стране и народу, который в ней обитает, он более чист, чем его отец и оба его брата! Так уж и быть, скажу: действительно, тело Бриона находится на острове Эрин. Жрецы-друиды перенесли его туда с помощью волшебства!
— Но вы не можете сказать нам, жив ли он по сей день, — предположил Мэт.
— Если
— По... попробую, — протянул Мэт, не отводя глаз от старухи жрицы. — Но дело явно небезопасное. Быть может, нам стоило бы оставить принцессу с вами — так ей было бы безопаснее.
— О нет! — вскричала Розамунда. — Я должна отправиться вместе с вами на поиски Бриона!
— Она права, — кивнула Марг. — Ее судьба — не в маленькой рыбацкой деревушке на берегу Бретанглии! Везите ее в Эрин, маг, пусть она обретет то, что ей предначертано!
В покоях, казалось, царил полумрак, а у кровати не горела свеча. Король Драстэн хотел приподнять руку и попросить света, но рука отказалась его слушаться. Он раскрыл рот, пошевелил губами, но издал лишь нечленораздельное мычание. Возле кровати появился принц Джон. Его отец сумел разглядеть и в сумраке. Джон наклонился к отцу и вкрадчиво проговорил:
— Занавеси на окнах открыты, отец мой, в комнате светло. Пусть лекарь осмотрит тебя. Быть может, он сумеет сделать так, что свет дня засияет ярче, но вряд ли; небо затянуто тучами.
Драстэн промямлил нечто утвердительное и успокоился. Его, как обычно, подташнивало, и с каждым днем все сильнее.
Джон отошел от кровати, его место занял королевский лекарь. Сосредоточенно нахмурив брови, он выслушал пульс короля, наклонился, внимательно заглянул Драстэну в глаза. Сдвинув брови еще сильнее, он выпрямился и пощупал живот короля.
Драстэн взвыл от боли и выпучил глаза.
— Вы давно не опорожняли кишечник, — заключил лекарь с притворной заботливостью. — Только и всего, мой повелитель, не более. Вам предписан покой и немного пива. Будем ждать.
Но как только доктор отошел от его постели, у Драстэна разболелось сердце. Он нечленораздельно выругался, распознав в тоне лекаря неискренность. А когда к кровати вместо доктора шагнул архиепископ, разболевшееся сердце Драстэна и вообще ушло в пятки. Он попытался сесть и всем своим видом продемонстрировать нежелание общаться со священником.
— Тише, тише, ваше величество, — принялся уговаривать его архиепископ. — Каждый месяц я исповедовал вас, каждую неделю давал вам причастие на протяжении шести лет. Не стоит и теперь что-то менять.
Несколько утешившись, Драстэн опустился на подушки и пробормотал нечто путаное.
— Миновал месяц, верно, и даже более месяца, — согласно кивнул архиепископ. — Ваше высочество, я прошу вас отойти в сторонку на несколько минут. Все, что поведает мне его величество, предназначено для его и моих ушей и для Господа Бога нашего.