Маг Стихий

MikhailSkr

Салим тогда сильно удивился, и это мягко говоря, а после принялся изучать границы моих возможностей в плане легкости усвоения всякого разного моей пищеварительной системой и стойкости организма к ядам. И дошёл он в своих опытах надо мной, аж до яда василиска, прямое попадание которого в кровь, вызвало лишь небольшое покраснение кожи и незначительную опухоль в месте проникновения в мои мягкие ткани, которые уже через десять минут сходили на нет.

В общем, тогда-то я и узнал, какова на вкус пыльца. Чему Матиус меня хорошо научил, так это с поразительной точностью определять на вкус всё что только можно было додуматься попробовать и в первую очередь разного рода ядовитые и магически

активные вещества.

А молодец стервец! Очень грамотно и умно наследник Ли подошёл к организации устранения своих возможных оппонентов, кто мог бы попытаться оспорить его власть. Откуда у него в таком количестве столь ценный наркотик дело десятое, зато мне урок на будущее. Пусть непосредственно для меня эта дрянь безвредна, но вот для моих родичей — нет. По крайней мере Гюнтер уж точно будет не в состоянии справиться с этой отравой самостоятельно. А вот на счёт Доры, не уверен. С метаморфами в этом плане вообще хрен угадаешь. В общем, будет мне уроком. Нельзя мне терять бдительности. И пусть у меня были оправдания, почему мне не удалось сразу же распознать пыльцу в пище, но всё равно это слабое утешение. Увы, я не Юлий Цезарь, кто способен одновременно выполнять чуть ли не бесконечное количество дел. Я и без того сейчас делал очень немало: мониторил астральным восприятием пространство, отслеживал перемещение разумных в замке, анализировал поведение гостей за столом и при это ещё отыгрывал роль ничего не подозревающего повесы, кто с удовольствием вкушает праздничные яства, стараясь не выглядеть отрешённо.

О том, что нас накачали наркотой, я отстучал Доре, которая следом повторила моё действо и оповестила о подставе Гюнтера. Но это не было проблемой, так как у каждого из нас при себе был артефактный браслет-инъектор на плече. Так что как только мы покинем стол или же начнется «веселье», Дора с Гюнтером отдадут ментальную команду артефакту на немедленный ввод в кровь дозы улучшенного, универсального противоядия изготовленного Матиусом. И оно без труда справится с устранением негативных эффектов наведённых на них пыльцой. Так что по этому поводу можно было не беспокоится. Скорость действия антидота практически мгновенная, отчего у моих близких точно будет достаточно времени, дабы успеть поправить своё самочувствие. Уж я то об этом позабочусь.

«Хех… У меня сейчас просто удивительное состояние и настроение. Какое-то прямо-таки удивительное задорное злое веселье! Если бы не мой тотальный контроль над мимикой и прочей „говорящей речью тела“, я бы сейчас подплясывал и излучал во все стороны нетерпение скорейшей развязки. Безумно хочется дать волю своим инстинктам, а также продемонстрировать свои достижения на поприще успехов в мистических искусствах».

Моя кровь в буквальном смысле жаждала битвы! Хотелось распластать своих врагов, разбавить их, лишить каждого из идиотов, посчитавших меня добычей, всего самого ценного и дорого в их жизни!

Глядя же на довольную ухмылку Ли, наследника Чена, который уже представлял себя хозяином положения, я внутри себя предвкушал, как сотру её с его рожи и заставлю захлебываться кровью и давиться собственными зубами. Впрочем, выбор рисуемых моим воображением способов расправы и наказание жертвы, возомнившей себя хищником, был столь велик, что я даже растерялся. Мне хотелось истязать его сотней, если не тысячей способов, дабы он уяснил для себя истинное положение вещей.

Глава 41

Торжество подходит к завершению

Часть I

Катая неспешно вращательным движениями руки жёлтый чай в фарфоровой пиале, я уже сам был готов стать спусковым крючком предстоящей бойни. Ей Богу, уже заколебался сидеть на этом «празднике

жизни» отдельно взятого наследника и его прихлебателей. Ну вот если ты не умеешь пить, то тогда какого хрена так сильно напиваться?

«Наша» сторона стола, за которой располагались сторонники наследника Ли, упилась в хламину!!! Ещё чуть-чуть, и чувствую, нам не придётся выходить во двор, чтобы посмотреть праздничный салют. Бесспорно, он будет «ярким» и «красочным», еда на столе была всех оттенков радуги, но вот нет у меня ни разу удовольствия видеть то, как блюют десятки китайцев.

Вечер был в самом разгаре, уже час как звучала живая музыка исполняемая на гуцине, струнном инструменте, без которой, по моему личному мнению, можно было бы прекрасно обойтись. Слишком непривычной была для меня традиционная китайская мелодичность музыкальных композиций. Вот китайская флейта, другое дело. Но увы, сегодняшняя увеселительная программа нынешнего праздника обходился без духовых музыкальных инструментов.

И чтобы хоть как-то абстрагироваться от терзающих мой острый слух и раздражающих видимо только меня звуках, я решил переключить своё внимание на вкусовые рецепторы и сосредоточиться на различных напитках, которых здесь было в изобилии. Впрочем, само по себе развязное поведение соседей по столу, мне тоже спокойствия не добавляло. И это, блядь, аристократы азиатского разлива? Тошно было смотреть!

«Ох… Поскорее бы уже началась движуха!»

И с такими вот тяжкими мыслями, я сделал жадный глоток чая и воздуха благоухающего цветами.

Вся посуда, в которой сегодня подавалась еда, была артефактной и сделана либо из костяного фарфора, либо из серебра. Собственно по этой причине никто на пиршестве и не переживал за своё здоровье. Этому способствовало зачарование посуды. Каждому китайскому одарённому из могущественной семьи или клана было ясно как день, что в такой таре невозможно подать отравленную еду. Гарантом же уверенности в своей безопасности выступало клеймо мастера-гончара императорского дома на посуде, а также сияющие мягким зеленоватым цветом рисунки на ней же, которые демонстрировали работоспособность и исправность артефакта.

Данная функция отрицания ядов имела основное значение у артефактной посуды, но по мимо этого были ещё и второстепенные. Еда в такой таре не остывали, всегда была той же температуры, коей обладала при закладке в посуду, а ещё не позволяла разлетаться и распространяться запахам пищи.

Оттого-то в зале и не было какофонии различных запах еду, словно на кухне, а только цветов, которые в огромном множестве находились в помещении. К слову об этих цветочках. Каждый из них в отдельности не представлял собой ничего особенного, хотя и принадлежали к волшебной флоре. Но вместе, в своём букете, они тонко воздействовали на настроение толпы собравшейся сегодня здесь, снижая накал страстей и расслабляя. За те несколько часов, что люби вдыхали их запах, настороженность и напряжённость сторонников Чена в значительной степени притупилась. Они уже не были столь категоричны в своём стремлении разобраться в ситуации, сейчас их больше прельщал отдых и удовольствие от шикарного застолья и «потрясающей» музыки.

«Мда… Я ещё более убедился в необходимости создания настоящего волшебного рода с алтарем и кодексом. Не хочу, чтобы когда-нибудь нечто подобное произошло в моей семье, а мои потомки оказались готовы перерезать друг другу глотки ради власти и прочих материальных благ».

Во истину, тот кто придумал родовые алтари, принёс огромное благо Европе и сделав ту доминантной цивилизацией на нашей планете. В современных реалиях нет лучше скреп, которые могли бы удержать семью от братоубийственных распрей, нежели наличие родового камня.