Маг Теневого Элемента
Шрифт:
Реннет осознавал, что Киос уже все о нем знает. Отмахнуться не получится — это он тоже понимал, но разговаривать с магами не находилось желания. От них можно было ожидать чего угодно. Беспокойство одолевало его все больше и больше… «Зачем вообще я им сдался?» — не переставал он размышлять.
Киос, чувствовал тревогу мальчишки и старался осторожно подбирать слова.
— Не волнуйся, мы не сделаем тебе ничего плохого. У нас к тебе есть предложение… — сказал маг.
— Предложение? — вскинул голову Реннет. Его карие глаза совсем не по — детски взглянули прямо на мага.
— О твоем вступлении в ряды магов «Белого Пламени», —
Он, в свою очередь, заглянул Реннету прямо в глаза и уже более настойчиво добавил:
— Подумай хорошенько. Не торопись.
Реннет молчал, обдумывая информацию, что свалил на него Киос. Внезапно у него возник вопрос.
— Что будет, если я откажусь?
Высокий маг оглянулся на своего спутника. Лицо того оставалось непроницаемым.
— Думаю, мне стоит говорить с тобой начистоту, — начал Киос. — Если ты откажешься — все усложнится. Мы тебя, разумеется, не тронем, но надзор за тобой будет осуществляться всю твою оставшуюся жизнь. По законам боевых магов Империи, «Белое Пламя» будет обязан присматривать за тобой. Ты должен это понять. И еще… я не должен тебе это говорить, но кроме нас и нашего ордена, существуют еще множество различных организаций. Они также могут заинтересоваться тобой и… за их действия, в случае твоего отказа, я не ручаюсь. Здесь, в Веллине, мы не сможем тебя защитить.
— Значит, у меня нет выбора… — пробормотал Реннет тихо.
Маг расслышал его слова, и медленно покачивая головой сказал:
— Ты не прав, парень. Выбор есть всегда, какой бы не была ситуация. У нас уже раньше бывали случаи, когда кто-то отказывался присоединяться к боевым кланам Империи. Многие попросту боятся нас, и не могу их винить за это. Скажу лишь, что ничего плохого с ними не случилось и многие проживают вполне нормальную жизнь. Я не собираюсь запугивать тебя. Просто хочу, чтобы ты очень хорошо подумал. Если ты не готов дать ответ прямо сейчас, я распоряжусь, и через месяц сюда снова придет кто-нибудь из магов моего клана? — предложил Киос, а затем, оглядев мальчишку с головы до ног, продолжил: — Только принять решение ты должен сам. Ни твои родители, ни кто-то другой из близких — только ты! Конечно, сейчас ты довольно юн, но жить с этим решением, в будущем, придется именно тебе, — закончил он, и за все время, что Киос говорил, выражение его лица, оставалось серьезным, а взгляд, буквально приковывал мальчишку к себе.
Реннет смотрел на обоих магов; те молчали, видимо в ожидании его ответа. Мальчик понимал, что с решением этого вопроса ему никто не поможет. От ответа, что он должен дать, зависело его будущее. Он зажмурился и правой рукой взлохматил свои темные, непослушные волосы. Реннет всегда так делал, когда нервничал и волновался. А волноваться было из-за чего.
У него сейчас перед выбором стояли два пути: первый — остаться в Веллине и, может быть, до конца своих дней проработать в таверне Бирра, трясясь от страха в ожидании, что когда-нибудь за ним придут, а второй — пойти сейчас с этими магами в будущее, полное неизвестности.
Честно говоря, оба варианта ему не слишком-то устраивали, но в глубине души Реннет понимал, что уже сделал выбор. Правильным он будет или нет — мальчишке лишь предстояло
— Я согласен! — произнес он в конце концов, отметая прочь все сомнения.
Киос, казалось, ждал именно такого ответа. Он подошел к Реннету и, улыбнувшись, сказал:
— Рад это слышать, парень. Теперь, надеюсь, ты скажешь нам свое имя?
— Мое имя Реннет.
— Я знаю, что невежливо интересоваться родовым именем человека, поэтому обойдемся без него. Однако, как насчет твоих родителей, Реннет? Думаю, они должны знать обо всем. Сюда ты уже вернешься не скоро и долго не сможешь их увидеть…
— У меня их нет, — оборвал Киоса мальчишка.
В серых глазах мага не появилось и тени удивления. Он сочувственно кивнул:
— Я понял это сразу, по тому, как быстро ты согласился пойти с нами. В ином случае, ты бы не стал так торопиться с ответом. А кроме родителей, у тебя есть кто-нибудь из родных? — спросил Киос.
Реннет сразу подумал о семье Бирров. За эти годы она стала для него почти что родной. Подняв голову, мальчик посмотрел на звезды, постепенно зажигающиеся на темно — синем небе. Порыв ветра, возникший словно ниоткуда, ударил ему в лицо, освежая кожу вечерней прохладой. Снова переведя взгляд на двоих магов, Реннет дернул за воротник своей потрепанной куртки и твердо произнес:
— Нет. У меня нет родных. Но я должен забрать свои вещи, перед тем как уйти из Веллина.
Киос внимательно посмотрел ему в лицо; его взгляд искал правды в карих глазах мальчишки. Впрочем, нашел он там ответ или нет — так и осталось неизвестным.
— Да, конечно, — сказал он вслух. — Мы с Торном подождем тебя у Ворот города. Но не забывай, придя сюда мы немного отклонились от намеченного пути и должны покинуть город до восхода солнца.
— Я запомню, — пообещал Реннет и, развернувшись, исчез в темноте переулка.
Торн, до этого момента не проронивший ни единого слова, подошел к Киосу и спросил глядя вслед мальчишке:
— Мастер, как вы думаете, он вернется?
— Я уверен в этом, — ответил тот тихо. Серые глаза, под длинной пепельной челкой оставались все такими же бесстрастными.
Реннет намеренно не стал сообщать никому о своем уходе. Это могло повлечь за собой ненужные расспросы и, что еще хуже, уговоры. Мальчишка тайком пробрался в маленькую комнату, что выделил для него Старик Бирр. Конечно, он понимал, что поступает ужасно, не предупредив вырастивших его людей. Скорее всего, они будут волноваться и даже начнут искать его. Но сейчас, даже осознавая все это, Реннет не отказался от своего решения уйти тайно: проще исчезнуть, ничего не объяснив, чем встретить трудный разговор с ними лицом к лицу. Мальчик и сам не представлял, откуда взялась такая холодность.
Чувствуя себя самым последним трусом, он оглядел знакомую ему с самого детства комнату. Старую и довольно потрепанную дорожную сумку он нашел висящим на стене. Тонкие бледные руки слегка дрожали, когда он снимал ее со стены, а в сердце царило волнение. «Возможно, когда они обнаружат пропажу сумки и вещей — это наведет их на то, что я ушел сам» — успокаивал себя Реннет, складывая в сумку вещи, которые решил забрать с собой. Мягко говоря, вещей у него было немного: пара любимых книг и несколько мелких безделушек, среди которых, наверно самым ценным была маленькая медная брошь, в виде кленового листика. Ему сказали, что она принадлежала его матери — Сирине.