Маг
Шрифт:
Соня отошла в сторону и уселась на траве под стеной сарая, а мы с Данилой вошли внутрь. Четырехликий Навон положил свой сверток на верстак и повернулся к нам.
– Позавтракали… – не то спросил, не то просто констатировал он.
Затем, улыбнувшись Даниле, он повернулся ко мне.
– Смотри, Белоголовый! – Он подвинул поближе лежавший на досках верстака лист плотной сероватой бумаги. – Идти вам надо к Черной скале. Вот где вы находитесь сейчас.
Он ткнул лучинкой в жирную точку на рисунке. – Отсюда вам надо двигаться в сторону города Лоста. Идти можно по дороге, а можно через лес. – Лучинка в руке деда побежала по бумаге. – И так, и так доберетесь вы до него
– Нет, мы пойдем лесом! – перебил деда Данила. Тот внимательно на него посмотрел, а затем, неожиданно для меня, согласно кивнул.
– Тогда с того места, где вы вчера встретили Соню, пойдете точно на восток, – лучинка побежала по бумаге, – часа через два выйдете к старой рябине. Она одна стоит на большой поляне, мимо не пройдете. От нее начинается заметная тропинка, по ней к вечеру доберетесь до Лоста. – Дед уперся в меня внимательным взглядом, помолчал, а затем продолжил: – Там вы найдете постоялый двор «Три копыта» и передадите от меня привет его хозяину, трехликому Вару. Трактир его находится на окраине города, но, правда, вам придется пройти через весь город. Вар устроит вас на ночлег, накормит и соберет чего-нибудь в дорогу. Оттуда вы пойдете к реке, к Нароне, вот, гляди…
Навон снова вернулся к своему чертежу.
– Здесь имеется хорошая дорога, но можно попробовать снова пройти лесом… – Он на мгновение хмуро задумался, а потом добавил: – Правда, лес этот имеет очень дурную славу…
– Что за слава? – сразу заинтересовался я.
– Нет, это не то, что ты думаешь, никаких исчезновений. Просто в этом лесу уже достаточно давно орудует волчья стая. А предводитель у них белый волк-оборотень. Нет, не человек, перекидывающийся волком, это просто и привычно, и такие волки на людей не нападают. Это истинный волк, имеющий способность растворяться в чужом сознаний и подчинять его. Человека он, конечно, полностью подчинить не может, разве что маленького ребенка, а вот зверье ему подвластно практически любое. На него уже не раз объявлялась большая охота, только все бесполезно – он всегда знает, что ему приготовили, и всегда уходит, прикрываясь другими животными. Самое большое, что удавалось, – это перебить часть его стаи, только через некоторое время он снова собирал ее. Поэтому идти лесом от Лоста до Нароны очень опасно. И лес этот прозвали Дохлым… – Он снова внимательно посмотрел на меня. – Но решать, каким путем идти, будете в Лосте. Может, Вар что посоветует. Я не знаю, как вы переправитесь через реку, но на другом берегу Нароны вам любой подскажет, как добраться до Черной скалы. Там власть Многоликого незыблема, а порядок и закон поддерживаются железной рукой. – Он вдруг улыбнулся.
Дед сложил карту и протянул ее мне. Затем посмотрел на Данилу и сказал:
– Тебе, молодой человек, для путешествия надо сменить одежку. Твоя не годится для наших лесов.
Он подтянул к себе небольшой сверток и развернул его. Это оказался уже знакомый комбинезон из плотной темно-бурой ткани с большими накладными карманами. В него были завернуты короткие сапожки со срезанными наискосок голенищами и мягкий берет. Я посмотрел на Данилу и увидел, что он с удовольствием разглядывает предложенное платье.
– Давай переодевайся… – подвинул Навон одежду Даниле.
Тот сгреб ее с верстака и отправился в дальний угол сарая, а дед повернулся ко мне:
– Тебе мы предложить, к сожалению, ничего не сможем – все, что нашли, тебе будет не по росту. Поэтому свою одежку прикроешь вот этим. – Он протянул мне кусок темной ткани, оказавшийся недлинным широким плащом, с широким отложным воротником, застегивавшимся
Я накинул плащ на плечи, замкнул пряжку, и он сразу скрыл меня под своими крупными, мягкими складками. И хотя плащ доходил мне лишь до колен, старик одобрительно кивнул.
Затем он двинул в мою сторону по верстаку небольшой мешочек, скорее котомку.
– Здесь дочка собрала вам в дорогу поесть. Там мясо, хлеб, немного пирогов и сухарей. До Лоста точно хватит, а там Вар что-нибудь придумает… – Он вдруг замолчал, а затем, понизив голос почти до шепота, проговорил: – Ты, Белоголовый, прислушивайся к тому, что твой мальчишка говорит. Он, по-моему, видит будущее…
В этот момент к нам вернулся переодевшийся Данила. Комбинезон пришелся ему в самый раз, а лихо заломленный на затылок берет напомнил мне наших доблестных морпехов. Притопнув каблуками, он звонко доложил:
– К выходу готов!
Мы с Навоном улыбнулись, но дед быстро стер улыбку с лица.
– Теперь самое главное. – Он сделал паузу и значительно произнес: – Оружие… У нас в округе его практически нет. Вам повезло, что в свое время мне довелось служить в гвардии Многоликого. Вот, смотри. – Он начал разворачивать тот самый сверток, который достал из-под пола.
Первой из-под откинутого угла большого плотного платка появилась длинная шпага в потертых коричневых кожаных ножнах. Дед ласково провел своей морщинистой рукой по всей длине клинка и протянул его мне.
– Сталью-то, поди, владеешь? – дрогнувшим голосом произнес он. Я принял упрятанный в ножны клинок и внимательно его оглядел.
Простую гнутую рукоять обвивал шершавый кожаный шнур, мездрой наружу. Гарда была простая итальянская, с перекрестьем. Но вместо обычной витой корзинки руку укрывала глубокая стальная чашка. С нее плавно стекали три узкие стальные ленты, охватывая руку прорезной полусферой и смыкаясь под граненым шариком противовеса. Вся поверхность чашки была симметрично рассверлена, и, приглядевшись, я понял, что каждое отверстие располагалось в маленьком индивидуальном углублении, таким образом, что если острие вражеского клинка вонзалось в чашку, оно неминуемо соскальзывало в одно из отверстий и застревало в нем. Да, мастер, изготовивший клинок, хорошо знал фехтование.
Я обнял пальцами шероховатую рукоять и медленно извлек жало клинка из ножен. Узкая, чуть больше дюйма, полоска стали длинно и матово перечеркнула полумрак сарая. Сразу стало ясно, что за клинком любовно ухаживали. Положив ножны на верстак, я сделал шаг в сторону, встал в боевую стойку и привычно повел правой кистью. Длинный, тяжелый, прекрасно сбалансированный клинок ответил изящным и легким движением. Тут краем глаза я заметил восхищенный взгляд Данилы и вспомнил, что он тоже начал заниматься фехтованием. Вернувшись к верстаку, я аккуратно вложил оружие в ножны и, несколько смущаясь своей наглости, проговорил:
– По-моему, к этому клинку должна быть пара. Мне кажется, это была дага…
Навон приподнял седую бровь и спокойно ответил:
– Очень может быть… Только у меня такой пары нет и никогда не было. А шпагу мне подарил Многоликий после одного дела… – Он улыбнулся своим мыслям.
Я кивнул и, еще раз осмотрев ножны, обратил внимание, что в двух местах их охватывают широкие, плоские, похожие на серебряные, полосы, причем верхнее было снабжено такой же петлей. Расстегнув на джинсах ремень, я вставил его в петлю, и через мгновение гарда шпаги спряталась у меня под плащом.