Магам свойственно ошибаться
Шрифт:
– Прервитесь, сержант, – остановил его капитан. – Из ваших показаний пока никоим образом не следует, что Джон Доу не умер от чумы. И что он вообще умер.
– Простите, капитан. Труп лежал на спине, из левой стороны груди торчал кинжал, и горло было почти перерублено, но голова не была полностью отделена от тела.
– Что было найдено при осмотре на трупе и неподалеку?
– В груди трупа, как я уже говорил, торчал кинжал с гербом герцога на рукоятке. Вот он, у меня в руке.
– Приобщаем
– Возле трупа лежала шпага с окровавленным лезвием. Идеально подходит к ножнам на поясе трупа. То есть, скорее всего, это шпага убитого. Неподалеку лежал пистолет с гербом герцога на рукоятке. Из пистолета недавно стреляли, это было очевидно по запаху из дула.
– Все это тоже приобщаем к делу, – снова объявил судья.
– Вы в ту ночь допрашивали подсудимого?
– Да, капитан. Он сказал…
– Протест, Ваша Честь! – вмешался Роксбридж. – Свидетель дает показания с чужих слов, то есть основанные на слухах!
– Протест отклонен! – сообщил судья. – Здесь вам не Лондон! Мы будем вести процесс так, как у нас принято!
– Молчу, молчу, – успокоил судью Рокс-бридж. – Ведите, как вам удобно.
– Продолжайте, сержант! – судья был очень собой доволен.
– Он сказал, что приехал утопить труп в озере. Он поссорился с этим человеком вечером в городе, тот наступил ему на ногу и отказался извиниться. Капитан Ричардсон вызвал его на поединок, тот человек выбрал время – немедленно, место – берег озера, и оружие – любое оружие ближнего боя, которое они имели при себе.
– Понятно, обычные условия дуэли. Это все? – поинтересовался судья.
– Да, Ваша Честь, – откликнулся обвинитель. – Сейчас должен быть перекрестный допрос, правильно?
– Кажется так, – согласился судья. – Мистер Роксбридж, задавайте вопросы свидетелю. Только вопросы должны быть по делу!
– Ваша Честь, я бы хотел предварительно вызвать на короткое время своего свидетеля. Процедура это допускает. При вашем разрешении, конечно.
– Кого вы хотите вызвать?
– Мистера Пинки, Ваша Честь.
– Пинки? А что он может нам поведать?
– Он по моей просьбе нарисовал портрет убитого, и…
– Ну да. Пинки хорошо рисует. Вы хотите приобщить к делу портрет?
– Да, Ваша Честь.
– Покажите его, если он у вас с собой.
– Вот он.
– Обвинитель, вы хорошо рассмотрели убитого?
– Да, Ваша Честь.
– Этот портрет, нарисованный мистером Пинки или кем угодно другим, похож на убитого?
– Да, Ваша Честь. Отличный портрет. Это он, вне всяких сомнений.
– Приобщаем к делу! – постановил судья. – Мистер Роксбридж, если Пинки был нужен только для этого, приступайте к перекрестному допросу.
– Сержант, – начал перекрестный допрос Роксбридж, – вы пытались установить личность
– Протест, Ваша Честь! Эта тема в прямом допросе не затрагивалась! – Обвинитель тоже имел понятие о судебной процедуре.
– Отклонен! Обвинитель и защитник, воздерживайтесь от протестов по формальным основаниям, они все будут мной отклоняться! Все вопросы по сути дела могут быть заданы. Личность убитого имеет непосредственное отношение к делу. Сержант, отвечайте на вопрос!
– Пытались, – ответил сержант. – Он не местный, это очевидно. Здесь его никто не знает. Мы показали труп всем нашим трактирщикам, никто его не опознал. Наши люди обращались в академию магии, у магов никто не пропал. Так что мы не знаем, кто этот человек.
– Установлена ли вами причина смерти?
– Если у человека почти отрублена голова, то что еще требуется устанавливать?
– Сержант, вы говорили, что из его груди торчал кинжал.
– Именно так.
– Значит, он мог умереть и от удара кинжалом?
– Мог. А разве есть разница?
– Вы говорили, что был найден пистолет. Установлено, кто и в кого там стрелял?
– Нет. Ни у убитого, ни у подозреваемых огнестрельных ранений не обнаружено.
– На шпаге убитого была кровь. Установлено, чья?
– Нет. Предполагается, что это кровь убитого. Возможно, ему отрубили голову его собственной шпагой.
– Спасибо, сержант. У меня больше нет вопросов.
– Ваша Честь, обвинитель закончил представление доказательств.
– Да, вполне достаточно. Может, по столичным меркам нужно что-то еще, но мне хватает и этого. Мистер Роксбридж, ваша очередь.
– Вызываю для дачи показаний черную ведьму, известную под именем Стрейндж.
– Мистер Роксбридж, ну только этого нам не хватало! Если в деле замешана магия, его должны разбирать специальные судьи! Я в вопросах магии некомпетентен! Вы ходатайствуете о передаче дела специальному суду?
– Нет, Ваша Честь. Вопросы магии затрагиваться не будут.
– А к присяге как ее привести? Мисс Стрейндж, судя по тому, что у вас болтается на шее, вы не христианка?
– Да, Ваша Честь, это пентаграмма, а не крест. Я сатанистка.
– Ну вот, мистер Роксбридж, что мне с этим делать? На чем эту свидетельницу приводить к присяге? У меня нет под рукой Черной Библии! Да и все равно, как ей верить, если она поклоняется Отцу Лжи?
– Вы несправедливы к моему Господину, Ваша Честь. – Стрейндж возражала без заинтересованности, ей было абсолютно безразлично, что судья Хикмен думает о Сатане.
– Вот только не втягивайте меня в богословские диспуты! Я, слава Богу, королевский судья, а не инквизитор какой-нибудь!
– Ваша Честь, показания этого свидетеля доказывают невиновность подсудимого.