Маги нашего города
Шрифт:
Клич пионеров «Всегда будь готов!»
Что?!
Сонливости как не бывало. Горнин вскочил, а кресло, будто живое и испуганное его резким движением, резко откатилось назад, почти отскочило, и ударилось о стену. От удара развернулось и скакнуло обратно, ударив хозяина в зад. Тот громко, в полный голос, выругался.
Секунды не прошло, как в кабинет заглянула Лидочка. Лицо ее было испуганным.
– Вы меня звали, Александр Петрович?
Он уставился на нее, борясь с желанием матерно обругать и ее. Не за что-то конкретное, а потому что она попалась ему под руку.
– Так, –
– А где он? – простодушно спросила секретарша, обманутая спокойным тоном директора.
И тут он не выдержал.
– Не знаю! – рявкнул он так, что эхо прокатилось по притихшему офису. – Сама думай!
Лидочка, как загипнотизированная, смотрела на него и моргала, не то готовясь расплакаться, не то таким способом пытаясь понять, чего от нее хотят и в чем вообще дело. Орали на нее редко.
– Ну! – подстегнул он ее, и это подействовало.
Секретарша скрылась, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Горнин раздраженно подошел к окну. Машины Перегуды уже не было видно. Ну естественно! Нагадил и поспешил убраться. Да еще как нагадил-то! Горнин зло погладил подбородок, подросшая щетина ответила ему треском.
Теперь он все понял. Все сложилось. И тот красненький язычок, и цитаты из советского прошлого, и песня эта дурацкая. Провел его комитетский прихвостень, как последнего дурака обвел вокруг пальца. И ведь на чем, на чем!
Еще в те, прежние времена ходили неясные слухи, будто бы партийные вожди, на словах отвергающие всякую религию, колдовство, гадание, астрологию и прочее, на деле всем этим активно пользовались. Под эгидой КГБ будто бы работали несколько групп спецов, на самом деле обслуживающих интересы высших партийно-государственных чиновников. Слухи были невнятными, понятное дело, что никто и никогда не имел возможности их проверить, но в профессиональной среде они упорно циркулировали. И в психбольнице, где в то время работал Горнин, такие разговоры тоже имели место, а психиатры люди особые, им, в силу профессии, известно многое из того, о чем другие могут и не догадываться. Был, кстати, и один больной, порой рассказывавший преинтересные вещи.
Так вот, в числе прочего говорилось, будто бы некоторые речи – на партийных съездах и иных массовых мероприятиях – составлялись в том числе и магами. Ну, не целиком, конечно, этого бы им никто не доверил, да и нужды в том не было, достаточно было нескольких фраз, которые при первом, да и при втором взгляде на них выглядят как обычные лозунги, только, может быть, несколько корявые. Но, учитывая возраст озвучивавших их деятелей, это как-то не бросалось в глаза и слух не резало. На самом же деле это были самые настоящие, полноценные, стопроцентные заклятия, направленные на выполнение или, наоборот, блокировку определенных действий.
Слухи слухами, времена те миновали, и все, казалось, ушло в прошлое, а сами те высказывания стали вспоминаться чем-то вроде анекдотов, что ли, пусть и несмешных. Во всяком случае, ничего опасного в них никто уже не видел. По большому счету, их просто забыли. А Рома – сука! – не забыл. Если бы он один, сам, попытался тут козни строить, то ничего бы у него не вышло. Но над теми заклинаниями наверняка трудилось немало народу. Сколько их было?
Господи! И кому он поверил! Кому! Тот давно уже, давно хочет у него Пашу отобрать. Переманить или еще как. Но в последнее время не то что попыток таких не делал – даже намека на них. Только следил, как мышь из норы. Ждал, когда кошка отвернется. И дождался, гад. А может, и сам подстроил. С него станется! Ну, Рома!
Горнин подошел к двери и резко распахнул ее. Лидочка, быстрыми тычками в клавиши набиравшая номер, испуганно на него поглядела.
– Ну? Что там?
– Его мобильный, кажется, отключен. Дома тоже нет.
Что там Перегуда говорил о любовнице? Ей надо звонить, уж она-то в курсе должна быть. Хотя...
– Семенова ко мне. Живо!
Секретарша, уронив трубку на аппарат, воробьем вылетела из приемной, хотя позвонить Мих Миху было куда быстрей и проще. Запугал девку, прав был Роман. Ничего, пусть побегает.
Он слышал удаляющееся цоканье ее каблуков, а взгляд бесцельно шарил по приемной в бессознательных поисках того, на что можно было бы выплеснуть свое раздражение, пока не остановился на баллоне с водой, которую им два раза в неделю привозила специализирующаяся на этом фирма. Из этой воды здесь готовили чай и кофе, которые поглощались в неимоверных количествах. А рядом с двадцатилитровым пластиковым баллоном лежала непочатая коробка конфет «Вдохновение», еще в целлофане. Чье-то очередное подношение Лидочке, которого час назад здесь еще не было. Кто это расстарался? Жених ее заходил или из местных кто? Или посетитель, стремившийся попасть к руководителю? Впрочем, те редко приходили с подобными подарками.
А уж не Роман ли расщедрился?
Конфеты. Вода. Перегуда отказался от кофе и чая, хотя пить ему – это было видно – хотелось. Лидочка приготовила кофе как раз в его вкусе. Да и вообще хорош. Хотелось, но отказался. С чего бы он вдруг стал таким аскетом? И коньяку не стал. Вода? Заклятье через воду...
Ах он, сука! Такому сильному магу, как Перегуда, достаточно нескольких мгновений, чтобы перекинуть заранее заготовленное заклятие на воду. Нужно только подобраться к ней поближе, желательно вплотную. И Рома, змей ползучий, подобрался. Конфетками запасся. И не позвонил, не предупредил заранее. Чтобы хозяин не встретил его на подходе, чтобы суетился в это время в своем кабинете, выставляя обереги. Но против принимаемой внутрь воды они практически не действуют! И это Рома рассчитал. Все, все учел, змий.
Ну где они там пропали? Надо было самому к Михалычу идти, быстрее б получилось.
Словно откликаясь на этот призыв, Степанов появился в дверном проеме. Как всегда спокойный, даже вялый, почти сонный. Эдакий тип интеллектуала, который по большей части пребывает в своем, выдуманном мире, недоступном остальным.
– Проходи, – Горнин жестом показал внутрь кабинета. И уже строже Лидочке, появившейся следом. – Воду вылить. Конфеты на помойку. Нет. Конфеты в унитаз, коробку на помойку. Всю воду! Даже из чашек. И забери у меня. Все вымыть проточной водой.