Маги нашего города
Шрифт:
– Ты садись, садись. Не маячь тут. Скажу тебе честно. Но – между нами. Идет?
Марина кивнула.
– Ситуация тяжелая. Я бы даже сказал, опасная. Для всех нас. Для меня. Для тебя. Для Павла.
– И для Михал Михалыча? – почему-то спросила она.
От этого вопроса маг-директор как-то разом подобрался. Как хищник перед прыжком. Даже страшновато стало.
– Для всех! – отчеканил он. – Вплоть до тети Люси и дворника, который убирает снег у нашего крыльца. Если не сказать больше.
Несколько секунд он молчал, неподвижным взглядом уставившись ей в переносицу. Марина, напрягшись, старалась не моргать. Поддаваться она не собиралась.
– А что потом? – разорвала
– Что значит – потом?
– Если вдруг обнаружится, что... Ну, что это и в самом деле, ну, Павел, – сказала она, запинаясь от того, чтобы ненароком не произнести вслух неосторожную фразу, по которой – пусть даже косвенно – можно было бы предположить, что она допускает такой вариант развития событий. Она уже сделала одну глупость, хватит с нее.
– А вот как раз тогда и будет плохо.
Она отвернулась, стараясь принять правильное решение. А какое оно, правильное-то?! Шпионить за Пашей? Или отказаться, чтобы за ним шпионил кто-то другой? Нюхачка несчастная!
– Ты не переживай, – неожиданно мягко проговорил маг-директор. – В случае чего можешь смело обращаться ко мне или к кому угодно. Мы все тебе поможем.
Марина чуть было опять не ляпнула про Михал Михалыча, но вовремя удержалась. Все так все, что уж тут говорить об отдельных персонах. Вместо этого она задала другой вопрос:
– А что там с терминалом?
Спросила и посмотрела на директора. Неожиданно этот вопрос приобрел для нее огромное значение. Точнее, ответ на него.
– Там все утряслось. Пока. Дальше будем разбираться.
И в этот момент она приняла решение. В тот момент, когда поняла, что маг-директор с ней неискренен, она решилась исполнить его просьбу. Она займется расследованием. Она выложится, вывернет себя наизнанку, но сделает то, что хочет Горнин. И даже больше того. Не решила пока только одного – что она будет ему говорить. И будет ли говорить вообще.
– Я пойду?
Или ей показалось, что она спросила, а на самом деле просто объявила это?
– Скоро здесь будет один человек из органов. Подожди.
И опять. Было очень похоже, что вместо точки Горнин поставил знак вопроса. Или ей показалось?
– Нет, – отрезала она. – Я сама.
И спустя секунду поправилась, почувствовав категоричность своего тона, граничащего с хамством:
– По крайней мере пока.
– Как знаешь, – кивнул Горнин.
Сейчас он не был похож на всесильного маг-директора, перед которым трепещут дворники и сильные мира сего. Больше всего он смахивал на человека, попавшего в трудное положение, выход из которого зависит уже не от него самого, а от кого-то другого.
Вернувшись к себе, Марина несколько минут занималась тем, что выдвигала ящики стола и просматривала их содержимое, как человек, который хочет забрать свои личные вещи с тем, чтобы больше сюда не возвращаться. В какой-то книжке она вычитала и запомнила выражение "настроение ниже нуля". Наверное, у нее сейчас было такое же. А какое оно может быть у человека, вступившего на путь обмана и предательства?
Но, едва вспомнив ту фразу, сжала зубы и обругала себя самыми грязными словами, какие только смогла вспомнить. Не поддаваться! Не раскисать! Работай!
Так когда-то она начинала свой путь практикующего мага, превращаясь в него из полусумасшедшей девчонки, умеющей угадывать болезни. Над ней подсмеивались, откровенно издевались, заставляя с завязанными глазами распознавать то, что находится под грязной повязкой, куда вечно пьяный папаша мог, глумливо подмигивая собутыльнику, подложить кусок сырой свинины или щепотку отрезанных у разных людей ногтей. Так однажды ей подсунули полуживого – или полумертвого? – бомжа
Марина встала и потянулась за курткой – на самом деле она, как ветхозаветные старцы, все свое носила с собой, – когда дверь без стука открылась, и вошел Михал Михалыч.
– Уходишь? – спросил он с порога.
Она помедлила с очевидным ответом. Потом проронила:
– Я скоро вернусь.
Стареющий маг покивал головой.
– А вы?
– Я? Долгий это разговор, Мариночка. Я вот чего хотел сказать. В случае чего ты рассчитывай на меня. Ладно? И Паше передай, – он заглянул ей в глаза. – Передашь?
– Обязательно. Если увижу.
– В этом я не сомневаюсь. Удачи вам.
Создавалось впечатление, что он прощался с ней.
С чего бы?
Раньше, до того как Марина попала под крыло Петровича, ей немало довелось выслушать всякой чуши про магов, которых в народе называют по-разному – колдун, шаман, кам, нойд у лопарей-саамов, оюн у ненцев и много как еще. А уж то, что им приписывают, и вовсе за пределами. И мертвецов оживляют, и горы двигают, и, конечно же, будущее предвидят. Последнее – обязательно. Но за все время практической работы она ни разу не сталкивалась с настоящим предвидением, если не считать того, что грядущее корректируется в настоящем, но это, по сути, подвластно практически любому человеку, для этого вовсе не обязательно обладать магическими способностями, достаточно просто действовать. Другое дело, что уровень подобного воздействия может оказаться не таким уж большим. Но иногда, сталкиваясь хоть с тем же Михал Михалычем, Марина испытывала прежние обывательские страхи. Кто его знает, а вдруг он и в самом деле может заглядывать вперед? А то, что не говорит об этом вслух, так это ничего не значит. Она, к примеру, тоже не распространяется на каждом углу о том, что кое-что умеет. Жизнь научила держать язык за зубами, да и Петрович не забывает напоминать о скромности, порой даже перебарщивая в этом. Не потому ли Паша купил не какую-нибудь приличную машину, пусть бы и подержанную, а зачуханную «тройку», как бы в укор маг-директору, помешанному на конспирации. Укор, конечно, совершенно детский, типа "я обкакаюсь, пусть вам будет хуже", Паше совершенно несвойственный, но мало ли какие у человека могут быть душевные порывы в каждый отдельный момент.
К банку она подошла, держа в руке записную книжку, копируя манеру некоторых женщин, стремящихся выглядеть деловыми, но по сути являющихся дамами довольно рассеянными и даже бестолковыми.
Первым делом она, войдя в зал, обратилась к охраннику с вопросом о том, где тут можно открыть счет. Тот при этом заметно напрягся, крепко сжав в кулаке рацию. Видно, последние события не обошлись без оргвыводов. Марине хватило нескольких секунд для того, чтобы понять – на нем нет Пашиного следа. Поэтому интереса для нее он не представлял, и она скоренько отправилась к указанному окошку, где, часто переспрашивая и уточняя, открыла рублевый счет на свое имя, после чего отправилась в отгороженный закуток, где размещалась касса.