Магическая соцсеть ver 2.0
Шрифт:
Вся моя банда в сборе. Я прошествовал к главе стола, хлопнул в ладоши и улыбнулся:
— Так, господа и дамы, всем привет! Извините за минутное опоздание, задержался на важнейшем мероприятии — это называется «поспать».
Несколько голосов рассмеялись, и общее напряжение в зале чуть спало. Хотя я чувствовал, что у всех накопилось много вопросов и тревог: АрхМагнетикс, блокада, потенциальные дырявые места в коде — всё это витало в воздухе.
— Давайте устроим блиц. Макс, начинай: что у нас по алгоритмам
Макс, который теперь возглавлял отдел разработки, поднял взгляд от голограммы, сделал глоток из термокружки:
— Стабильность сети держится. Мы внедрили автооптимизацию баз, сократили ошибки в логах примерно на двадцать процентов. Пока что система живёт и развивается. Но… — он запнулся, — есть намёки на внешнее сканирование. Кто-то постоянно прощупывает нас магическими запросами.
— АрхМагнетикс? — уточнил я, хотя ответ был очевиден.
— Скорее всего да. Стараются изучить, где у нас слабые места.
Я кивнул, затем посмотрел на Гошу, который уже раскладывал свои данные на поверхности стола. Он же теперь отвечал за отдел магтех-эксплуатации с коллективом в пять человек:
— Да, Тим, всё так. Но мы запустили резервные каналы, и пока смогли обойтись вообще без Арх-платформы. Правда, это временный костыль. Если они ещё поднимут тарифы или отрежут нам ключевые сервисы, придётся искать более хитрые пути.
— Понял. Хорошая работа, — похвалил я, понимая, что они не спали, наверное, половину ночи, перекраивая конфигурации.
Даша, чувствуя свою очередь отвечать за собственный пиар-отдел, взмахнула фиолетовыми волосами:
— У меня тоже есть новости, и не все плохие. Мы перевалили за двадцать миллионов пользователей после подключение простых людей. Реально бум. Причём это не просто скачки ради хайпа, а устойчивый рост: у нас народ называет это «магнетизация». Даже запустили такой хэштег.
— Ха, серьёзно? — я невольно улыбнулся.
— И это ещё не всё. Появились три крупных фан-сервера, рисуют фан-арты про Тима Резникова, Барона-Бунтаря. Ты, по сути, стал мемом, — Даша показала на экран, где отобразился довольно смешной рисунок: я в короне, держащий в руках огромный смартфон с молниями вокруг.
— Да уж, — покачал я головой. — Зато теперь если соберусь на пенсию, меня будут преследовать эти шедевры.
— Ну, пенсия тебе не грозит, — вставил Гоша со смешком.
— Да это точно, — усмехнулся я, потом обратился к Алле: — Что у нас по продукту?
Она взяла слово:
— Мои ребята пересмотрели фич-лист. У нас было штук двенадцать функций, которыми реально пользовались меньше одного процента людей. Мы их откровенно вырезали, чтобы не загромождать приложение. Результат: скорость обновлений возросла, юзеры говорят стало проще и более дружелюбно. Так что ноль негатива, даже наоборот — рейтинги подросли.
— Отлично, — похвалил я, с удовольствием
— Ну а мы, — вклинилась Мила, пока Ари кивала, — провели эксперимент с эмоциональным интерфейсом: у некоторых тестовых групп в приложении фон экрана меняется в зависимости от эмоциональной ауры пользователя. Если человек нервничает, фон становится более мягким, чтобы успокоить; если он в радости, фон чуть ярче. Пока это в тесте, но отклик весьма позитивный.
— Звучит прикольно, — протянул я. — Надеюсь, никто не плюется от хаотично меняющегося цвета?
— Мы отрегулировали порог, чтобы не мигало каждые три секунды, — быстро вставила Ари. — И всё же надо понять, как быть с вопросами приватности: кто-то не хочет, чтобы его эмоциональное состояние считывали.
— Окей, учтите это. Но идея интересная, — согласился я. — Теперь Лёша, твоя очередь. Как там юридический фронт?
Лёша приподнял бровь, обвёл взглядом коллег:
— Появились странные запросы от низших судебных инстанций, которые обычно не имеют к нам претензий. Видимо, Архи пробуют задушить нас бюрократией. Но мы готовы отбиваться.
Тут Макс снова поднял руку:
— Пока не забыл. Есть ещё один любопытный момент. Мы проводили анализ активности в системе и заметили у 3,7% так называемых «простолюдинов» — то есть людей, у которых нет официальных магических способностей, — ауропульсации, характерные для латентной магии.
— Ого, — протянул я.
— То есть люди не знали, что они магически одарены, но в приложении начинают отображаться, как маги? — уточнила Даша, широко распахнув глаза.
— Примерно так. Мы не до конца понимаем механизм, но похоже, что МагНет как-то активирует их потенциал, или хотя бы выявляет его.
Я ощутил внутри странное сочетание радости и беспокойства. С одной стороны, это подтверждало наш лозунг «МагНет для всех», с другой — точно вызовет вопросы у регуляторов, если такой факт всплывет.
— Понятно, — сказал я, стараясь держать всё под контролем. — Значит, зафиксируйте это в отчётах, но пока не афишируйте. Чувствую, если это узнают власти, нас могут прижать ещё сильнее.
Народ кивнул, и мы перешли к обсуждению более приземлённых тем — планов релизов, маркетинговых кампаний.
Середина дня прошла в бешеной круговерти. Я метался по офису, пытаясь разобраться ещё с сотней административных дел, да и голова побаливала после вчерашних экспериментов. Но внутренний голос подсказывал, что-то должно произойти.
И действительно, когда я сидел в своём кабинете и с жуткой сосредоточенностью листал отчёты, за дверью раздался громкий топот, и вбежала Даша, бледная, с телефоном в руке.
— Тим, у нас проблема, большая проблема! — выпалила она, чуть не спотыкаясь о порог.