Магическая Трилогия: Спящая Красавица
Шрифт:
— Чего ты ждешь от меня? — Виктор всплеснул руками. — Что я скажу: да, конечно, давай я помогу тебе стать бесплатной организацией по убийству таких как я, что бы вы могли бесконтрольно убивать нас? Иди ты на хрен, — Гадатель обхватил себя руками и сжал зубы до скрежета.
— Я хочу, что бы ты помог нам понять, как может оступиться колдун. Что бы больше не было лишних смертей.
— Я не верю тебе. Ты радовался возможности убивать таких как я. Ты ненавидишь Пенелопу.
— Я с рождения был приучен ненавидеть таких, как она, не задумываясь, что творится у таких людей в душе. Я даже не
Виктор не отвечал. Он все еще не мог поверить в то, что слышал. Все это ему словно снилось и, возможно, Виктор бы даже поверил, что это сон, если бы его, вдруг, не одолел приступ кашля. Гадатель скорчился, пытаясь одолеть этот приступ, а, успокоившись, долго просто сидел, уткнувшись лицом себе в колени.
— Не пойми меня не правильно, Иероним, — прохрипел Виктор. — Мне хотелось бы, что бы вы стали хранителями порядка и в Колоде. Наше Общество тоже не такое, каким было раньше. Больше нет ни Справедливости, ни Страшного суда и некому решать, что допущено делать, а что нет. Подружиться с вами было бы здорово, но как скоро мы привыкнем, что вы больше не убиваете невинных?
— Мы примем то, что вам нужно время.
— А вам не нужно? Ты думаешь, что все просто встанут и пойдут за тобой?
— Поэтому я хочу, что бы со мной был ты.
— Я не буду идти в логово Чистильщиков, даже если ты будешь применять силу. Лучше уж убей, — Виктор поджал губы.
— Я просто хочу, что бы ты рассказал им свою историю.
— Мне они не поверят. И я даже не стану тебе предлагать обратиться к Пенелопе.
— Ей они не поверят. Но поверят тебе, — Иероним пожал плечами. — Я ведь поверил.
— Ты поверил потому, что у тебя были сомнения.
— Сомнения есть у каждого. Просто их нужно разбудить.
Виктор снова не отвечал. Он теребил пальцами ткань пододеяльника, нервничая и не зная, поддаться ли уговорам альбиноса, или послушаться здравого смысла?
Только вот Виктор был Гадателем. И у этого были свои достоинства и недостатки.
Это означало, что ты просто обязан доверять своей интуиции. Твоя интуиция единственный правильный советник, когда ни карт, ни рун нет под рукой. Это Виктор знал лучше всех.
— Почему, Белоснежка?
— Лучший способ познать свои ошибки — это взглянуть на себя глазами врага.
— Ты это говоришь, но вот тебе это вообще не помогает, — Виктор поморщился. — Я не знаю, насколько твои россказни правдивы сейчас. А если правдивы, то насколько реально реализовать твои идеи.
— Я хочу измениться.
— Что ты изменишь? Вы живете за счет убийства таких, как мы. Стоит вам прекратить это, и ваше Братство исчезнет.
— Мы найдем другие источники дохода. Бог будет на нашей стороне, стоит нам вернуться на правильный путь.
— Ты не можешь быть уверенным, что идти рука об руку с магом — это правильный путь. Просто не можешь, — тихо ответил Виктор. Он долго молчал, залез под одеяло
Она не была плохой. Немного нереальной. Он выдавала правду о своем хозяине, что если бы альбинос не оказался у Чистильщиков, то был бы скорее мечтательным идеалистом.
— Со скольки лет ты задаешься этим вопросом? — прошептал Виктор. Он все еще не мог поверить в происходящее. Иероним выдержал паузу, быть может, обдумывая свой ответ, а может, и просто пытаясь собраться с силами.
— Лет с шестнадцати. Вся моя жизнь была построена на лжи. Они обманывали меня и моих братьев всю нашу жизнь. Кто знает, сколько лет это продолжается? — он повысил голос. — Мне всегда казалось, что изначально Братство Чистильщиков строилось как-то иначе. Но я боялся сомневаться. Думал, что это грех.
— А сейчас тебя переубедили колдуны. Это не грех?
— Я узнаю, когда умру и знаю, что ждет меня после смерти.
Виктор приподнялся на локтях и посмотрел на Иеронима. Он испытывал целую палитру самых разных эмоций, по отношению к альбиносу — и обида, и недоверие, и жалость. Гадатель больше не видел перед собой решительного наемного убийцу. Его место занял запутавшийся в своей собственной жизни молодой человек — слишком бледный, слишком тощий, да и серые с красноватым отсветом глаза и волосы цвета топленого молока, делали его заметным и незаметным одновременно.
И все же, сейчас в Иерониме было еще кое-что странное.
Это выглядело немного жутко, возможно, просто непривычно для Виктора, но Иероним улыбался. Его улыбка была немного неловкой и неприятной, но это была именно улыбка.
— Если ты сможешь объяснить мне подробнее, на чем хочешь построить новое Братство, я подумаю, соглашусь ли тебе помочь.
— Дай мне одну ночь, — коротко ответил Иероним. Виктор пожал плечами и снова откинулся на подушки. Этот разговор утомил его и, на самом деле, больше всего сейчас Виктор хотел именно спать. Подремать, хотя бы пару часов.
Иероним вышел так же беззвучно, как и вошел. Но Виктора это уже не волновало. Усталость отзывалась в каждой клеточке его тела, и Гадатель отмахнулся от мыслей об идеях Иеронима и снова погрузился в свое прошлое.
Как жаль, что рядом не было Грейс. По-крайней мере она смогла бы остановить его падение.
Глава 24
Предатель
Следующие несколько дней тянулись так долго, что Виктору хотелось выть. Грейс спорила с сиделками, пытаясь усадить то одну, то другую у кровати Виктора. В прочем, она и сама могла просиживать у его кровати по несколько часов, то ли выражая таким странным образом благодарность, то ли просто потому, что ее это забавляло. Виктор то и дело порывался то снова поехать к Геде посоветоваться, то пойти искать Джека посреди ночи. Он раскидывал карты, задавая им вопросы, и в какой-то момент все же пришел к выводу, что не должен менять свои планы. Если Джек и ждет его, то на маяке, и как бы Виктору не хотелось избежать это встречи и дальнейших объяснений, сейчас это было неизбежно.