Магические узы
Шрифт:
– Наших?
– мгновенно отреагировала я, встрепенувшись. От этой прелюбопытной темы у меня даже на месте не получилось усидеть: - К 'вашим' относятся те, у кого такой же знак?
– глаза скосились на татуировку, украшавшую крепкое запястье Стрижа.
Парень замялся.
– Слушай, Птаха, - наконец, пробормотал он, - ты мне действительно нравишься. В общем, не лезь в это.
Он окончательно смутился и, не зная, как от меня отвязаться, чтобы не обидеть, нервно почесал затылок. Резкий звонок коммуникатора прервал затянувшуюся паузу. От неожиданно-сти я вздрогнула, а Стриж выдохнул
– Да?
– поспешно ответил он, прижимая зеркальный аппаратик к уху. У меня все равно получилось заметить отражение Ратмира в экране, и настороженность вернулась.
– Нет, не увидел никого, - ответил Стриж на первый вопрос.
– Поверь, я не отрывался от этого треклятого экрана, - буркнул он.
Тут парень криво ухмыльнулся, и в лице проявилось ехидство. Нарочито лениво он включил громкую связь, и разраженный голос Ратмира разнесся по залу:
– Передай ей, чтобы она нашла место, куда сможет спрятаться!
Отчего-то вмиг стало понятно, что приказ относился исключительно ко мне. У меня вы-тянулось лицо, и с каждым следующим словом в душе росло возмущение.
– Она не может оставаться в городе. Тот, кто ищет браслеты Гориана, снова выйдет на ее след.
– А, значит, на нас тоже?
– поддакнул Стриж глумливо.
Теперь меня и вовсе перекосило. От негодования затрясло, а на глаза, как обычно в мо-менты бессильного гнева, выступили злые слезы.
– Скажи ей, что она обязана исчезнуть на пару месяцев, пока история не забудется…
– Кстати, сказать, - прошипела я, едва сдерживаясь, - она все слышит! У нее имя есть! Подсказать? Веда!
Последовала долгая пауза.
– Стриж, ты меня слышишь?
– не особо расстроившись, произнес Ратмир. — Передай ей, - тут он заговорил с нажимом, выделяя каждое слово (если бы эта жестянка мог злиться, то я бы сказала, что он рассердился выходкой младшего брата), - она не должна глупить. Пара ме-сяцев - это короткий срок! Особенно, когда речь идет о ее жизни.
– Особенно для того, кто каждый день ходит на работу!
– перебила я Ратмира, сжимая кулаки. Так бы и врезала, если бы рядом оказался.
– Мне просто интересно, когда, по-твоему, эта история забудется? Назови точное число! Я требую! Ведь именно точные даты будут инте-ресовать моего начальника, когда я вернусь в контору с низко опущенной головой!
Стремительный поток слов быстро иссяк. Излив гнев, я теперь только тряслась и стара-лась справиться с обиженными слезами.
Насмешник Стриж, вероятно, обожавший доводить брата, а заодно окружающих, до нервного тика, едва сдерживал ухмылку, слушая нашу с Ратмиром перепалку. Я же, осознав, что не вернусь сегодня в родные пенаты, и нормальность моей жизни не светит даже издалека, не находила ничего смешного в велении самодовольного хама.
Ну, где мне, спрашивается, спрятаться? В Бериславле у тетки? Как объяснить родителям, почему мне внезапно приспичило провести в горах все лето, наплевав на работу?
Ратмир, между тем, сдавленно кашлянул и, наконец, прервал молчание:
– Стриж, - сухо позвал он брата.
– Я здесь, - едва сдерживая смех, отозвался тот. И чего он так веселился, когда моя жизнь рушилась? Мне отчаянно
– Напомни, я сказал 'когда забудется'?
– уточнил Ратмир.
– Угу, - Стриж строил притворные покаянные гримасы, будто умоляя меня относиться к его милой шалости проще.
– Я ошибся. Я имел в виду, если история забудется!
– отрезал Ратмир.
– Передай ей, что если она переживает за работу, то пусть возьмет больничный лист!
– Может, мне еще в декрет уйти?
– выкрикнула я, вспыхивая, как фитилек, но зал уже огласили короткие гудки.
В расстройства я коротко сердито выдохнула, уперев руки в бока.
– И что мне делать?
– Подчиниться, - хохотнул Стриж, - хочешь, я тебе посодействую с декретом, его мож-но на три года оформить.
У меня отвалилась челюсть. Стараясь не перейти на вопль и не повторить вчерашней безобразной сцены, я процедила сквозь зубы, наступая на парня:
– И как же ты мне в этом посодействуешь?! Делом или же телом? Ну-ка уточни!
– Справку липовую сварганю, - развеселился тот, выставляя меня полной идиоткой, - а Док свою печать поставит. Он же у нас дипломированный лекарь, профессор как-никак.
Стриж неопределенно кивнул, и я, исходя бессильной злобой, покосилась в распахнутые двери лаборатории. 'Дипломированный лекарь' нелепо прыгал на одной ноге и тряс обожженной рукой после неудачного опыта. Из склянки на столе валил кроваво-алый дым, он стелился по холодному полу, и клубы уже щупальцами проникали в зал-гостиную. Просто за насыщенной беседой, мы как-то не заметили профессорской неприятности.
Я почувствовала, что ярость затухает, но прошипела, не собираясь так просто отступать и желая отвоевать еще один шанс для возвращения в 'нормальность':
– Этот ваш Ратмир…
Внезапно что-то случилось со мной. Зал заброшенной мануфактуры стремительно по-темнел, и перед глазами проявился длинный светлый коридор, застеленный бежевым ковром с мелким ворсом. Под потолком, украшенным лепниной, отбрасывая интимный свет, плавали зыбкие шары-светильники. От их неровного мерцания на стенах, оббитых блестящей шелковой тканью, вытягивались тени от ваз с белыми лилиями, расставленными на маленьких столиках. Запах цветов казался резким, даже приторным. В ужасе я вздрогнула, стараясь отогнать наваж-дение.
На одно мгновение перед взором снова появилось огромное холодное помещение про-фессорского логова - обшарпанные стены, высокий потолок. От налетевшего страха меня за-лихорадило, ставшие нетвердыми ноги подогнулись. Прежде чем сознание снова отдалилось, возвращаясь в незнакомое место, мне удалось заметить, как Стриж с перекошенным от тревоги лицом слетел с табурета и кинулся ко мне.
Зажимая в одной руке довольно увесистый дорожный саквояж, я быстро миновала кори-дор, и ковер гасил звук твердых шагов. Странное спокойствие и внутренняя уверенность, какой мне самой отродясь не приходилось ощущать, погасили панику. Вдруг стало понятно, что мной сейчас управляли чужие, принадлежавшие кому-то другому, а не мои собственные эмоции. Они не давали страху вырваться наружу, блокировали его! Что со мной происходит?!