Магическое растениеводство средней полосы. Теория
Шрифт:
Кошечка под кустиком изволила прилечь – с животика и с пушистых бочков на тротуар обильно посыпались бурые еловые иголки. Увы, часть иголок запуталась в густой шерсти агентши, придавая ей вид лихой, ежистый и полубездомный. Для полноты картины не хватало пары лишайных проплешин и порванного в уличной драке уха.
«Не хотел бы я в такой драке участвовать», – по всему выглядело, что последнее – вопрос времени. Сомнения вызывало ухо. Вряд ли оно будет порвано у Катерины.
Феликс вздохнул и поднялся, высовываясь из хвойных
Немного неловко, чуть кособочась и путаясь в четырех лапах, кошка добежала до крыльца, обернулась на Феликса – подождала, пока он подойдет поближе – на всякий случай. О том, на какое расстояние она может отдаляться от артефакта-преобразователя в животное, было непонятно. Артефакт, лежащий у стажера в кармане, приблизился и она шмыгнула под ноги заохавшим от умиления туристам.
– Кошечка! – засюсюкали близстоящие дамы пенсионного возраста и такого интеллигентного вида, какой имеют почетные преподавательницы столичных вузов, искусствоведы и смотрительницы музеев; дамы прервали обсуждение предстоящей экскурсии и распахнули перед кошечкой стеклянную дверь. – Проходи, проходи красавица.
Так Катерина Ивановна попала в гостиничный холл без всякой помощи своего помощника. Феликс остался снаружи – прибился сзади к кошколюбивым дамам с видом, будто тоже ждет экскурсию.
– Бедненькая, – жалели они Катерину, всё еще путавшуюся в возросшем после превращения числе конечностей, – как только лапки переставляет? Тяжело ей.
– Видно под машину попала, переломало лапочки. И как выжила только?
– Как, как? У кошек девять жизней! Моя с пятого этажа каждый год за голубями сигала, а ничего. Приходила домой, да еще с добычей!
Дамы посмеялись, каждая повспоминала свою питомицу. Феликс присмотрелся – пенсионерок оказалось трое, они держались вместе и чуть обособленно от остальной группы туристов – явно давно знакомы и приехали вместе.
– Эх, как пьяненькая она, – продолжила одна из них, – смотри как к стойке идет, едва-едва.
Объект всеобщей жалости, тем временем, скрылся за стойкой ресепшена. Девушки за стойкой пушистой посетительницы не заметили, занятые оформлением тургруппы. Чемоданы, сумки и дети заполонили гостиничный холл и заняли работой на ближайшие полчаса, кажется, всех гостиничных администраторов.
– Глупости это все, – встала на защиту Катерины Ивановны вторая дама, – кошки не пьют! – и тут же переключилась. – В какая она красавица. Ну и что, что увечная, я бы ее взяла. За ней тут плохо ухаживают, бока свалялись, вся грязная. Кормят-то хорошо, но за такой красотой нужен глаз да глаз: мыть и чесать, да почаще!
«О, я бы посмотрел», – тоскливо подумал Феликс.
День выдался насыщенный на события, он уже начал чувствовать легкую усталость и не смог до
Дамы же, взволнованные идеей спасения кошачьей красоты, начали активно обсуждать план переезда секретного агента Министерства Магии из враждебного Калининграда в Петербург.
Не прошло и пяти минут, как к трем дамам присоединился сотрудник авиакомпании. На его счастье – по телефону. Дамы наперебой начали объяснять ему подробности перевозки спасаемого животного.
– Переноску купим, – кричала в трубку одна, – так, хорошо, – толкнула она подругу, – записывай размеры, высота двадцать пять сантиметров, ширина…
– Сколько?! – перебила её подруга, – Эй, мы не хомячка везем, это что за издевательство над животным! Это же… Да вот, у молодого человека такая переноска! Молодой человек, у вас двадцать пять сантиметров?
Дамы разом повернулись к стажеру, хищно впившись взглядами в потрепанную пестренькую кошачью сумку у него на плече.
– Э, – растерялся он, – я вам так сразу не скажу…
Дамы бесцеремонно оттащили Феликса в сторону и начали выяснять, двадцать пять у него сантиметров или сколько.
Феликс, конечно, знал, что опытные женщины всегда берут в поездку швейный дорожный набор, но никогда не видел, чтобы его доставали. И даже не подозревал, что в него входит сантиметровая лента!
– Двадцать пять! – торжественно объявила измерительница.
– Это ужас что! – продолжала возмущаться возмущающаяся дама. – Ну какая кошка согласится ехать в этой, в этой… – она не нашла приличного слова и просто трясла рукой, указывая на презрительно маленькие размеры сумки, всё еще болтающейся у Феликса на плече. – Ужасно, ужасно, – повторяла она, – дай-ка мне трубку, я скажу им, что нельзя так издеваться над зверьём!
– А вы котеночка везли или пёсика? – поинтересовалась третья дама у Феликса, пока первые две занимались перетягиванием телефона.
"Заколдованную ведьму!" – чуть было не ляпнул он.
– О, а вон и мой знакомый! – уходя от начинающейся беседы, Феликс обернулся в поисках Катерины или хоть кого-то, кто придет ему на помощь, но гостиничный холл был полон все теми же туристами, чемоданами и детьми, он помахал в сторону толпы пока ещё не заселенных, делая вид, что загадочный знакомый где-то там, внутри, – ну все, мне пора!
Проигравшая в битве за телефон услышала «пёсик» и ворвалась в светскую беседу, оттесняя Феликса от двери.
– И как ваш песик в этой переноске летел? – поинтересовалась обеспокоенная за жизнь еще одного животного пенсионерка.
– Да ну, – одна из дам, та, что наседала на авиакомпанию, оторвалась и вклинилась в разговор, – он у него, наверное, совсем маленький, чихуа-хуа или йорк.
– Летел плохо, – признался Феликс и, пользуясь моментом, протиснулся мимо общительных дам. – Не понравилось.