Магистр дьявольского культа
Шрифт:
Он подумал: «Лань Чжань, каков он все-таки… Если он так же откровенен и пылок с женщинами, то что он, должно быть, за мужчина!..»
Усилием воли приведя в порядок мысли, Вэй У Сянь возобновил расспрос: «Как ты узнал меня? И почему ты мне помог?»
Губы Лань Ван Цзи слегка приоткрылись, и Вэй У Сянь придвинулся ближе, желая услышать ответ. Вдруг выражение лица Лань Ван Цзи резко поменялось, он протянул руку и пихнул Вэй У Сяня на кровать.
От взмаха его руки свечи погасли, а Би Чэнь вновь оказался на полу, забытый своим владельцем.
В глазах Вэй У Сяня заплясали звездочки,
К уже знакомому месту на пояснице слегка прикоснулись, и все тело Вэй У Сяня, с головы до пят, вмиг онемело, как тогда, в первую ночь в Облачных Глубинах. Лань Ван Цзи убрал руку, лег рядом с Вэй У Сянем и накрыл их обоих одеялом, не забыв заботливо подоткнуть уголки с его стороны: «Уже девять. Время отдыхать».
Что ж, выходит, и здесь их настигли кошмарные правила Ордена Гу Су Лань.
Вэй У Сяня прервали на самом интересном месте, и ему пришлось с интересом изучать потолок: «А мы не можем одновременно отдыхать и беседовать?»
Лань Ван Цзи ответил: «Нет».
Ну что ж… Когда-нибудь ему еще выпадет шанс вновь напоить Лань Ван Цзи. И рано или поздно он получит свой ответ.
Он попросил: «Лань Чжань, сними. Я снял две комнаты, так что нам нет нужды тесниться в одной кровати».
Через короткое мгновение рука Лань Ван Цзи приблизилась к нему, покопошилась в одеяле, немного запутавшись, и не спеша принялась развязывать тесемки на одежде Вэй У Сяня. Тот воскликнул: «Ну все! Хватит! Я не это имел в виду, когда просил снять!!! Ладно!!! Как хочешь! Я лежу и сплю!!!»
Комнату заполнила гробовая тишина.
Немного помолчав, Вэй У Сянь вновь заговорил: «Теперь-то я понимаю, почему в твоем Ордене запрещен алкоголь. Вы же падаете замертво после одной лишь чаши и не можете отличить хорошего вина от плохого. Если все в Ордене Гу Су Лань хмелеют так же, как и ты, то и поделом вам. Любой, кто пьет, заслуживает трепки».
Лань Ван Цзи, не открывая глаз, протянул руку и зажал Вэй У Сяню рот.
Он проговорил: «Шшш».
У Вэй У Сяня в буквальном смысле перехватило дух, и поток воздуха застрял между грудью и носом, не находя выхода.
Похоже, что с тех пор как он переродился, любая его попытка подразнить Лань Ван Цзи, как он привык делать в прошлом, всегда оборачивалась против него.
Так не должно быть! В чем же он ошибался?!
Глава 32. Роса. Часть пятая.
На этот раз за всю ночь Вэй У Сянь так и не сомкнул глаз. Он насилу дождался пяти утра, когда, наконец, почувствовал, как онемение спало и способность двигаться вновь вернулась. Вэй У Сянь тут же под одеялом стащил с себя нижнюю сорочку и швырнул под кровать.
Затем он развязал пояс Лань Ван Цзи и распахнул его нижние одежды. Поначалу он хотел совсем стянуть их, но увидев глубокий ожог в виде клейма под его ключицей, Вэй У Сянь растерялся и невольно остановился. Вспомнив о шрамах от дисциплинарного кнута на спине Лань Ван Цзи, Вэй У Сянь понял, что продолжать не стоит, и решил обратно запахнуть его мантию. Однако же, когда он замешкался, Лань Ван Цзи
Едва взор Лань Ван Цзи прояснился, как он мгновенно выскочил из постели.
Сейчас перед Вэй У Сянем стоял вовсе не обычный грациозный Хань Гуан Цзюнь, поскольку невозможно быть одновременно изящным и переполошенным. В конце концов, любой мужчина, проснувшийся наутро с похмелья рядом с другим мужчиной, к тому же, обнаженным, при этом его собственная сорочка запахнута лишь наполовину; и оба они уютно устроились под одним одеяльцем, тесно прижимаясь к друг другу нагими телами, – любой мужчина в подобной ситуации забудет о грациозности и изящности.
Вэй У Сянь частично прикрыл грудь одеялом, выставив наружу лишь голые, покатые плечи. Лань Ван Цзи выдохнул: «Ты…»
Вэй У Сянь промурчал: «Хм?»
Лань Ван Цзи начал: «Прошлой ночью я…»
Вэй У Сянь подмигнул ему левым глазом, загадочно улыбнулся и подпер рукой щеку: «Прошлой ночью ты был таким смелым, Хань Гуан Цзюнь».
«…»
Вэй У Сянь спросил: «Ты и правда не помнишь ничего из того, что вчера творилось?»
Похоже, что Лань Ван Цзи действительно не имел ни малейшего понятия о случившемся. Лицо его было уже белее снега.
На самом деле его хмельное беспамятство являлось большой удачей. В противном случае, Лань Ван Цзи вспомнил бы, как Вэй У Сянь тайком выбрался посреди ночи на улицу и призвал Вэнь Нина, а вспомнив, обязательно расспросил бы об этом, и тогда ни ложь, ни правда не привели бы ни к чему хорошему.
В последнее время Вэй У Сянь столько раз провалил попытки подразнить Лань Ван Цзи, словно поднимая огромный камень и тут же роняя его на землю, а сейчас он, наконец, вернул себе былую славу и восстановил прошлые навыки. Но несмотря на то, что Вэй У Сянь жаждал победоносно преследовать противника и закрепить свой успех, также ему хотелось и в будущем подбить Лань Ван Цзи на выпивку и дальнейшие забавы, поэтому он разумно рассудил, что, пожалуй, не стоит наносить ему непоправимых травм на всю оставшуюся жизнь, иначе в следующий раз Лань Ван Цзи поостережется хмелеть. Поразмыслив таким образом, Вэй У Сянь раскрыл одеяло и указал на надетые на нем брюки и обувь: «Какой же ты целомудренный муж! Хань Гуан Цзюнь, это была лишь шутка. Я всего-навсего снял с нас одежды. Не волнуйся, тебя не осквернили: твоя непорочность все еще при тебе».
Лань Ван Цзи по-прежнему стоял как вкопанный и не проронил ни слова. Внезапно из центра комнаты раздался дребезжащий звук.
Звук оказался весьма знакомым: они уже второй раз слышали его. Мешочки Цянькунь, лежавшие на столе, вновь принялись ворочаться и скидывать на пол чайные чашки, и на этот раз частей тела было целых три, потому они вертелись еще яростнее. Прошлой ночью один из мужчин был безнадежно пьян, а второй нещадно утихомирен – неудивительно, что оба они забыли про свою игру на музыкальных инструментах. Вэй У Сянь, опасаясь, что от пережитого ужаса Лань Ван Цзи, пытаясь утихомирить их дражайшего друга, непроизвольно промахнется и случайно заколет его прямо в постели, поспешил сказать: «Так, у нас тут серьезное дело. Идем, идем. Сначала дела».