Магистр
Шрифт:
Он с аппетитом жевал вяленое мясо с густо посыпанным солью хлебом, прихлебывал из глиняной кружки вино и веселыми глазами разглядывал своих «гостей». А горцы удивленно таращили глаза на старика. И им было чему удивляться. Они видели старика, слышали, как он дышит, прихлебывает, говорит, от него даже исходил слабый запах – запах здорового человеческого тела, но когда они пытались коснуться его магическим импульсом, встречали… пустоту. Старика не было! А между тем мясо, хлеб и вино, которые этот странный монах поглощал, были самыми настоящими.
Наконец
– Я не хотел зла народу гор… – Голос старика подрагивал от скрытой муки. – И если бы вы не объявили войну монастырям, вас никто бы не тронул!
– Мы хозяева этих гор и нам решать – кому здесь жить, а кому нет! – глухо ответил старший из магов.
– Да, вы хозяева гор, – неожиданно просто согласился старик, но горечь из его голоса не исчезла. – Однако вы не хозяева жизни. Вы не можете решать, кому и как жить. Вы не можете безнаказанно отнять жизнь у других существ, тем более у существ, которым предназначено спасти и вас самих. Поэтому как только народ гор присвоил себе чужое право, он был обречен.
Старик замолчал и надолго задумался. А трое магов так же молча ждали, что же он скажет еще, хотя уже поняли судьбу своего народа.
Наконец старик поднял голову и снова посмотрел на последних горцев.
– Я сделал все, что мог, чтобы спасти хотя бы кого-то из вас. Те, кто спустился в глубь этой скалы, прошли сквозь древнее заклятие, которым один из самых сильных чародеев, живших в этих горах, пытался укрыть свои тайны. Теперь ваши люди вместе со своим проводником неподвластны Времени. Они будут блуждать внутри скал, пока кто-то из вас троих не рассеет наложенное заклятие.
Но вам этого сделать не удастся до тех пор, пока не будет сыграна Фуга для двух Клинков, двух Миров и одного Магистра. А чтобы у вас не возникло глупого желания проникнуть в лабиринт до срока и вновь попытаться разрушить хотя бы один из монастырей, вы потеряете свое теперешнее воплощение и будете дожидаться своего часа в виде ловиков.
В этот момент солнце спряталось за вершинами и, как это бывает в горах, на скалы опустились мгновенные сумерки. Старик встал над сидящими и враз обессилевшими магами, и глаза его, потеряв свою печаль, стали льдисто-безразличными. Он быстрым движением натянул на голову глубокий капюшон, а затем простер над склоненными магами свои длинные руки и пропел-простонал короткое заклинание на неизвестном в горах языке.
Едва стихло слабое эхо, как тела троих несчастных начали плавиться. Словно три кусочка льда, брошенные на раскаленную сковородку, три тела скользили по каменной площадке перед входом в пещеру, истекая фырчащими струйками пара. При этом и их одежда, и их обувь, и их оружие плавились точно так же, как плавилась их плоть и кровь.
Через несколько мгновений от последних хозяев гор не осталось ничего, кроме трех грязновато-серых облачков,
– Теперь вы сможете появляться на воздухе только по ночам. Днем вам придется прятаться в граните скал, потому что солнечный свет сразу рассеет ваши развоплощенные тела.
Старик долго смотрел на то, что осталось от магов, а потом тихо произнес:
– Ждите… – И исчез.
Завещание Хэлфа (продолжение)
Ловик замолчал. Я смотрел на два облачка, уже едва заметные в свете разгорающегося утра, и не знал, что им сказать. Наконец в моей голове пронесся тихий шепоток Ледышки:
– Скоро солнце взойдет, нам пора прятаться…
– Значит, с тех пор вы ждете мага, который… – начал я неуверенно.
– С тех пор мы ждем Магистра, для которого написана Фуга… – поправил меня ловик-рассказчик.
– А тот, как вас развоплотил, больше не появлялся?
Оба облачка как-то странно колыхнулись, и на мой вопрос ответил Ледышка:
– Он появился еще раз лет через пятьсот… Только был какой-то странный… Очень веселый…
Ледышка замолчал, а его товарищ продолжил:
– Он появился ниоткуда глубокой ночью и весело так позвал: «Эй вы, развоплощенные!…» А когда мы появились, он сказал: «Мне вас стало жалко, и я решил подсказать вам, как вернуть свое воплощение. Для этого вам надо просто высасывать сознание из всех попадающихся вам существ…»
Мы у него спросили: а как быть с монахами? Ведь наша беда случилась из-за того, что мы ополчились против этих монахов, а старик их защищал. Только на этот раз он рассмеялся: «А что, разве сознание монахов настолько отравлено, что его невозможно употребить?!»
После этого мы стали подкарауливать всех направляющихся в монастырь и вытягивать, высасывать из них сознание… Вот только пока что мы не получили обещанного воплощения… Может, того, что нам удалось захватить, еще недостаточно?…
– И что, вам никто не оказал сопротивления? Вы что, ни разу не встретились с магом? – Я недоверчиво усмехнулся.
– Почему, были и маги, – прошелестел в ответ Ледышка. – Только все почему-то страшно пугались и никто ничего не мог с нами сделать… А иначе стали бы монахи возводить эту каменную стену и накладывать заклятия на вход в монастырь?
– Мы же развоплощенные… – перебил Ледышку его товарищ. – Что еще с нами можно сделать. Это ты смог нас остановить, поэтому я и решил, что ты тот, кого мы ждем…
Я секунду помолчал, а потом спросил совсем о другом:
– А ничего странного вы в старике не заметили?… Ну, когда он второй раз вас посетил? – В моей голове мелькнула некая странная мысль.
– Да нет… – неуверенно прошелестел ловик, а Ледышка тут же добавил:
– В этот раз он был в белом балахоне…
Все сходилось. Если Хэлф, создавший монастыри, был Ахурамаздой, значит, второй, натравивший ловиков на людей, был Ариманом.