Магия дарит
Шрифт:
— Аурелия не расстраивается. Она похожа на симпатичного робота, — сказал Лоуренс. — Никогда не кричит. Никогда не выходит из себя. Но я не думаю, что ей было все равно, так или иначе.
— Вы когда-нибудь лично общались с родителями? — спросил Кэрран.
— Да. Однажды мы ходили на ужин. Колин казался нормальным. Аурелия особо не разговаривала, только когда заказывала еду. У меня было такое чувство, что она делает только то, что от нее требуется, а говорить со мной или Амандой не требовалось.
— Что насчет ожерелья?
Лоуренс
Мы ждали.
— Это был подарок, — наконец сказал он. – Однажды на Рождество пришла посылка на имя Колина. Он достал его из коробки – украшение находилось в стеклянном футляре – он попытался открыть, но Аурелия выхватила вещь у него из рук. Они положили ожерелье в стеклянную коробку и повесили ее на стену в своем фойе очень высоко. Аманде тогда было лет пятнадцать. Оно ей нравилось. Она сказала, что часто стояла там и смотрела на него, потому что оно казалось ей таким красивым. Ей никогда не разрешалось прикасаться к нему. Их дом ограбили шесть месяцев назад. Грабители забрали кое-какие драгоценности, деньги и каким-то образом сняли ожерелье и скрылись с ним. Она была очень подавлена из-за этого.
Лоуренс посмотрел на свои руки.
— Я увидел его в ломбарде неделю назад и купил для нее... Это я убил ее. Она была такой милой, такой красивой. Иногда она напевала себе под нос песенки, когда думала о чем-то или варила кофе. И я убил ее. Она надела его, и она просто... она умерла. Я был прямо там и ничего не мог сделать...
Мы пробыли с ним еще десять минут, но Лоуренс уже закончил.
Гастек ждал нас в коридоре.
— Пожалуйста, скажите мне, что за ним наблюдают, чтобы он не совершил самоубийства? — сказал Кэрран.
— Конечно, — сказал Мастер Мертвых. — Он находится под присмотром психотерапевта, ему предоставлен доступ к священнику, и за ним наблюдают, даже когда он спит. Однако если он действительно захочет покончить с собой, никто из нас ничего не сможет сделать. Это прискорбно. Он приближается к концу своего пятилетнего контракта. Мы вложили много денег и времени в его образование.
Конечно. Как глупо с моей стороны забывать: у Племени не было сотрудников, у них были человеческие активы, к каждому из которых был прикреплен ценник.
— Я изучил твой рисунок надписи на ожерелье, — сказал Гастек. — Ты говоришь, что это похоже на какой-то рунический шрифт, но символы мне незнакомы. Насколько точен этот рисунок?
— Настолько точно, насколько это в человеческих силах, — сказала я ему.
Он поднял брови.
— Тебе знаком термин: «человеческий фактор»?
А тебе знакомо выражение «лучше заткнись»?
— Человек, переписавший руны с ожерелья – эксперт. Если ты их не знаешь, еще не значит, что он ошибается. Руны Старшего Футарка претерпели множество изменений за долгие годы.
Гастек достал копию рисунка Джули.
— Я тщательно их изучал и никогда раньше не видел подобной руны. Гастек указал на символ, похожий на крест с двойной диагональной стрелкой, указывающей налево.
Ну, разумеется. Он ее не узнает, следовательно, это не может быть
— И руны Феху, и руны Ансуз имеют двойные значения. Почему у этой руны не могло быть также? Среди множества рун, дилетант не смог бы отличить ее от настоящих.
Гастек бросил на меня снисходительный взгляд.
— Дилетант – равно не профессионал, не специалист. Конечно, непрофессионал не смог бы отличить эту руну, Кейт. Мы могли бы добавить звезды и спирали, и он вряд ли бы выбрал их тоже.
Самодовольная задница.
Кэрран прочистил горло.
Я поняла, что сделала шаг в сторону Гастека. Не убивать, не бить, не уничтожать имущество. Помню.
— Мы передадим это дело эксперту, — сказал Кэрран.
— Я думаю, это разумно, учитывая обстоятельства.
О, как мило, что он дал нам свое разрешение.
— Откуда эксперт? — спросил Гастек.
— Из Норвежского Наследия, — ответила я.
Гастек сморщил лицо в подобии отвратительной усмешки, как будто он только что сунул голову в мешок с гнилой картошкой.
— Ты собираешься встретиться с нео-викингами?
— Да.
— Это невежественные шумные клоуны. Они только и делают, что сидят в своем «медовом зале», напиваются и дубасят друг друга, когда их мужественность оказывается под сомнением.
— Тебе не обязательно присутствовать, — сказала я ему.
Гастек издал многострадальный вздох.
— Что ж, ладно. Я приведу своего вампира.
Глава 5
Я ехала верхом на коне по кличке «Чувак», который так же отзывался на имя Фред, когда был в хорошем расположении духа. Для конюшен Стаи он был больше известен, как «Чалый Тенниссийский скакун». Насчет чалого окраса —правда — конь подо мной был темно-серого цвета, с черной гривой и лодыжками. Что касается Теннессийского скакуна... Ну, возможно немного, но в основном это был обычный спокойный конь. Огромный спокойный конь, почти двадцать пять сотен фунтов. Я слонялась к породе «Першерон». Сидеть на Чуваке было все равно, что ехать на маленьком слоне.
Присутствие вампира ставило Кэррана перед дилеммой. Он отказался ехать верхом, но и не позволил мне путешествовать в компании нежити без поддержки, так что пришлось пойти на компромисс. Мы заехали в офис «Новый рубеж», чтобы забрать Андреа. К сожалению, ее не оказалось на месте. Как выяснилось, были убиты какие-то оборотни, и Джим втянул ее в расследование, о чем он, конечно, забыл упомянуть. Вместо этого мы захватили Дерека и Асканио.
Дерек был нашим третьим сотрудником. Когда-то он был моим помощником, потом шпионом Джима, потом начальником личной охраны Кэррана, а теперь работал в "Новом рубеже", чтобы набраться опыта и понять, чем он хочет заниматься по жизни. Когда я впервые встретила его, ему едва исполнилось восемнадцать, и он был безумно красив. Сейчас ему было почти двадцать. Одни ублюдки вылили ему на лицо расплавленное серебро, и теперь они мертвы, а он так и не смог восстановиться полностью.