Магия для двоих
Шрифт:
Сейчас Велия наслаждается солнышком на палубе, в небе кружат две его птицы: белоголовый орлан и черный ворон, привычка со времен, когда он бегал с индейцами никуда не исчезла и птицы его любимчики, а так же хорошие помощники. Орел был немного высокомерен и редко снисходил с небес на землю, а вот ворон проникся симпатией к Велии и часто составлял ей компанию. И девушке тоже нравилась эта птица, она часто позволяла ей сидеть у себя на плече.
– Дельфины такие преданные существа, – сказала девушка, когда он подошел к ней, она интуитивно чувствовала его приближение
– А что мешает сейчас стать свободной? – спросил он, притягивая ее к себе, нежно касаясь ее плеча, вдыхая аромат свежести полевых цветов.
Она вздыхает, дотрагивается до округлого живота. Долг, ее останавливает долг. Перед мужем.
– Мой ребенок, он или она не заслуживает клеймо позора своей матери, – ему больно, ей больно.
Пронзительный крик орла и ругань сеньоры Лучио заставляют их отстраниться друг от друга.
– Проклятая птица, тебе место в курятнике! – ругала орла женщина.
Птица верна своему хозяину, спикировав, она атаковала компаньонку Велии и предупредила об угрозе его. Старая карга не должна знать, что между ними не просто разговоры и отнюдь не невинная дружба. И внушить ей не получалось, она постоянно пила проклятый чай с отваром вербены... Правильно ей полезно, нервы, говорят, успокаивает.
Девушка рассмеялась, орел продолжал кружить как коршун над своей добычей, Велия тоже недолюбливала эту женщину, но дядя, что навязал ей супруга, приставил ее к сеньоре Сальваторе и избавиться от компаньонки она не могла.
– Привет, моя радость, – она протянула руку и черный ворон сел на нее, приветственно склонив голову и каркнув от счастья, что про него не забыли.
– Я дарю его вам, милая Велия, – улыбнулся ей Эдмунд.
– Эдмунд… – опешила она.
– Конечно, не очень романтично с моей стороны дарить такую мрачную птицу, но вы ему нравитесь и он к вам не равнодушен, я просто хочу, чтобы вы меня не забывали.
– Я никогда вас не забуду, Эдмунд, – улыбнулась она и легонько погладила птицу по голове, ворон аж распушил перья от гордости. – И спасибо, – улыбнулась она.
– Господин эксцентричность и любитель птиц, уберите своего коршуна! – скорей не просьба, а приказ сеньоры Лучио.
– Белоголовый орлан, сеньора, птица благородная и не как не коршун, – вытянул руку Эдмунд и орел сел на нее, разрывая мощными когтями ткань сюртука. Птица высокомерно посмотрела на старую каргу и поудобней устроилась.
– Позер, – фыркнула женщина и увела Велию, по дороге возмущаясь ворону, грозясь лишить птицу перьев и поджарить на костре.
Наше время. Особняк Сальваторе.
Эдмунд откупорил бутылку виски, сердце все больше кровоточило и ныло от боли прошлого. Не утруждая себя стаканом, он прямо из горла отпил янтарной жидкости. Обжигает и помогает, справиться с болью и воспоминаниями. Почему память так услужливо подкидывает
Атлантика. 1840 год.
Три недели. Они пережили шторм и потеряли пару членов команды, без Эдмунда тут не обошлось, должен же он питаться. Поцелуи, что он срывал украдкой, в тайне от всех, нежные слова, перешептывания и записки, что верные птички разносили хозяевам.
– Он толкнулся! – с улыбкой положила руку на живот Велия.
Эдмунд положил свою сверху, в такие моменты он тоже радовался как ребенок. За всем этим путешествием он совсем выкинул из головы Лессу, практически забыл кто он и что эти дети не его. Он все молчит и не говорит, что их двое. Двое малышей, что наверняка будут похожи на свою маму, он почему-то уверен, что красоту они получат от нее.
– Я хочу быть с тобой, – неожиданно сказала Велия. – Когда приплывем в Норфолк* и сойдем на берег, я хочу быть с тобой, Эдмунд. – Больше не было вежливого обращения на вы, они прошли через это.
– Велия, – он притянул ее к себе и поцеловал, нежно, страстно.
Звук колокола и матросы забегали по кораблю.
– В чем дело? – спросила у него Велия.
Он прислушался. Капитан переговаривался со своими помощниками об английском корабле, что шел прямо к ним.
Каперы*.
Они не с миром. И серьезные ребята, раз решили напасть в океане.
– Пожалуйста, иди в каюту, – попросил он ее молящим взглядом.
Девушка не на шутку испугалась и последовала его просьбе. Эдмунд прошел на другую сторону палубы и без всяких подзорных труб смог хорошо рассмотреть английский боевой корабль. Черт, он мощнее «Виргинии» в плане оснащения орудиями и больше в размерах.
– Лети и покажи мне полную картину, – скомандовал он орлу, тот спокойно сидящий на мачте тут же сорвался в высь и полетел к приближающемуся кораблю.
– А я вам говорил, капитан, что девка, которую вы взяли на борт нас погубит, мы боевой корабль, а не пассажирский, женщина на борту это к беде, к тому же на сносях, – услышал он скрипучий голос помощника капитана. – Но вы меня не послушали…
– Замолкни, – появился рядом с ними Эдмунд, он не позволит никому называть Велию девкой.
Помощник капитана сжался под взглядом каре-зеленых глаз.
– Вам лучше пройти в каюту, мистер Офейг, – посоветовал капитан.
– Сер, при всем уважении, но лишние руки вам не помешают, – подмигнул ему Эд. «А так же клыки», – мысленно добавил он.
Боя было не избежать. Корабли поравнялись, раздался залп пушек. Эти выстрелы оглушали, пока это сражение за людьми, штурм еще не начался. Эдмунд лишь упражнялся в метании ядер, для него по весу они не более чем мячи. Но вот очередной залп противника и ядро пушки попадает в мачту «Виргинии» деревянные осколки разлетаются, и пара из них врезается в грудную клетку древнего вампира. Эдмунд падает на деревянную палубу, последнее, что он запоминает, прежде чем отключиться, это как его руки покрываются сеткой из вен... осколок мачты попал прямо в сердце. Противник попадает в кормовую часть, разнося ее.