Магия для двоих

Лунэль

Отворилась входная дверь в дом, все решили, что это Элайджа, поэтому не пошли смотреть, кого занесло в особняк Клауса, где главенствовал Майкл. Если бы не подавившийся Финн, братья и сестра не повернули бы головы, а так как Финн профессионально изобразил шок и даже немного побледнел, то первородные проследили за его выпученным взглядом.

Кол предпочел сразу упасть со стула, потянув за собой скатерть и все содержимое стола, Ребекка медленно то открывала, то закрывала рот, а Клаус подскочил и с немым звуком попытался издать

крик отчаянья.

– А вот и пирог, – вернулся Майкл и выронил поднос, – Эстер? – округлились глаза вдовца, уже бывшего. Случилось страшное – жена вернулась с того света или он все же переборщил с травами?

На собравшихся смотрела дама в средневековом наряде, глаза чуть-чуть прищурены, ощущение было, что она как рентген – смотрит сквозь оболочку, пытаясь промыть косточки каждому.

– Мама! – наконец выдавила самая блондинистая голова семьи.

Восставшая из мертвых проигнорировала мужа, Ребекку, Кола и Финна. Мать первородного семейства прошла сразу к гибридному сыну, который отводил взгляд и пускал слезу.

– Посмотри на меня! – строго и одновременно высокомерно произнесла Эстер, заставляя Клауса взглянуть матери в глаза. – Ты знаешь, зачем я здесь?

– Чтобы убить меня, – покорно и с болью в голосе произнес Клаус.

– Никлаус, ты мой сын! И я здесь, чтобы простить тебя, – прыгать бы до потолка от такого счастья, только вот что-то не хотелось. Эстер развернулась ко всем. – Я хочу, чтобы мы снова стали семьей, – произнесла ведьма.

Неудивительно, что Клаус выбрал Тихое озеро в качестве мест для уединений, даже спустя тысячу лет тут практически ничего не изменилось. Все та же девственная природа, нарушаемая лишь криками чаек, которые собрались у озера и спокойно кормились.

Элайджа вызвался проводником к пещере, на которую указала Ребекка, но немного пожалел, что был одет не подобающе для лесных прогулок.

– Как тут красиво, – Елена увязалась за вампирами, боясь, что Деймон с Элайджей могут натворить глупостей. Точнее Деймон, Элайджа слишком разумен для таких вещей. Четвертым в отряде был орел, который радовался как маленький птенчик и даже ухитрился словить по дороге крысу или что-то подобное.

– Помню в детстве, мы ходили сюда на рыбалку, – вспомнилось Элайдже.

– Это в те времена, когда ты с динозавриками травку щипал? – не удержался Деймон, за что получил подзатыльник от Елены.

– Тут раньше были валуны, думаю, я смогу продемонстрировать тебе, каково быть под ними, Деймон, – вскинув голову, проговорил Элайджа.

Взбираясь на холм, орел Эдмунда стал немного возбужденным и начал издавать различные звуки, подгоняя своих спутников. Птица чувствовала своего хозяина. Прыгая по травке, он взмахивал здоровым крылом, пытаясь взлететь.

– Что это с ним? – покосилась на птицу Елена.

– Свежий воздух в птичьи мозги ударил, – усмехнулся он. – Мы на верном пути, Эд рядом, вот он и радуется, – дал

более правильный ответ Деймон, после того как мисс Гилберт посмотрела на него с укором.

– Так, а вот и пещера, – указал на заросли Элайджа.

Пройдя сквозь дверь из листвы, они оказались в темной пещере, Елена тут же достала фонарик и, схватив Деймона за руку, начала аккуратно идти. Пещера оказалась не очень глубокой и они быстро пришли к тупику, под лучом фонаря она увидела иссушенное тело Эдмунда.

– Эд, – кинулся к нему Деймон.

– Что ж мы нашли нашего общего друга, а Клаусу нужно придумать новые тайники, – усмехнулся Элайджа.

Деймон вытащил кинжал, сейчас им осталось лишь ждать.

1000 лет назад.

Вступив в поселение викингов, он сразу заподозрил не ладное, первая мысль, которая посетила его голову, была, что сестра нашлась, но уже мертва. Но нет подойдя к дому своего отца, он заметил спокойно играющую малышку племянницу и ее бабушку, свою приемную мать.

– Я не отдам ее племени, – заметила его женщина.

– Ее отец индеец! Моя племянница, так или иначе, но принадлежит племени, – посмотрел на нее Эдмунд.

– Племя развратило тебя, ты уже один из них, а не один из нас, – фыркнула Нейр, вдова его отца. – Ты позоришь память своего отца, еще и дочь мою в это впутал.

– Татия решила сама, – покачал головой Эдмунд.

– Вы чем-то ее накачали, проклятые ведьмаки, – Нейр не любила индейцев и никогда не скрывала этого. – Твой отец желал породниться с семьей Майкла, но он слишком многое вам позволял, теперь нас и за приличную семью-то не держат.

– Сестра не объявлялась?

– Возможно они, – указала она на соседей, – напали на нее, – Нейр перевела дыхание. – Люди-волки на днях убили Хенрика.

– Что? – нахмурился Эдмунд.

– А может это и к лучшему, что моя дочь умерла?.. Ведет себя, как шлюха, – сплюнула женщина. – Не может выбрать между Никлаусом и Элайджей, а потом рожает ребенка от приспешника темных сил. Меньше позора…

– Замолчи, полоумная, – фыркнул Эдмунд.

– Вы научили ее своему колдовству, да? – не унималась Нейр. – Нормальный мужчина и не посмотрел бы на нее после такого позора, а эти два брата готовы поубивать друг друга из-за нее. Сделал из моей дочери шлюху и ведьму.

Эдмунд сжал зубы, Нейр раздражала его, но племяннице нужна эта женщина, пока Татия не объявится. Он удалился, нужно хотя бы попытаться выразить соболезнования семье Майкла.

В тени ветвей белого дуба он заметил Ребекку, девушка перебирала цветы у подножья великого древа, но неожиданно она словно обожглась, быстро одернув руку от цветов, она начала потирать запястье.

– Привет, Ребекка, – он решил подойти к ней. – Мачеха сказала, что Хенрик погиб. Прими мои соболезнования.

Девушка посмотрела на него, ему показалось, что, что-то не так, Ребекка изменилась.