Магия голоса
Шрифт:
— Я понимаю… — тихо проговорила Олеся.
— Но баба Клава, спасибо ей, отговорила меня делать аборт. Сказала — будешь потом всю жизнь локти кусать, а уже ничего не исправишь… — мать заметно волновалась. — И вот, к счастью, родилась ты… И я дала тебе свою фамилию — Хрусталёва. Вот такая грустная история, доченька…
Олеся обескураженно молчала.
— Но это же банальная история, — наконец, произнесла она. — Многих бросают…
— Банально — это когда у других… — с горечью проговорила мать. — А когда происходит с тобой, то воспринимается
Олеся задумалась над её словами.
— И очень мне не хочется, дочка, чтобы ты повторила мою судьбу! — горячо воскликнула мать. — Не будь слишком доверчивой, сто раз проверь человека и его отношение к тебе, прежде чем решиться на что-то серьёзное!
— Не переживай, мамочка! — обняла её Олеся. — Всё будет хорошо.
Она вдруг почувствовала себя взрослой и ответственной за маму.
Глава 2
Глава 2
Олег
Олег, сколько себя помнил, всегда выходил на сцену. Иногда ему казалось, что он прямо там и родился. Свет софитов, темнота зрительного зала, заполненного людьми, никогда его не пугали, а, наоборот, побуждали к действию. Мальчику хотелось не убежать за кулисы, а шагнуть ближе к зрителям и продемонстрировать всё, на что он способен. Ещё и крикнуть при этом: «Смотрите, какой я!»
— Олежек, давай разучим песню для конкурса, — предлагала мама-пианистка, и он послушно запоминал текст и пел под её аккомпанемент.
— Только не стой на месте, а двигайся, — советовала она. — Сейчас ты — не Олег Русанов, а одинокий парус в море… Вот и покажи его…
Маленький Олег быстро понял, что сцена — это игра, и, когда поёшь, надо разыгрывать мини-спектакль, представляя себя кем-то другим. То он — парус, то смешной клоун или даже лихой казак… Всякие образы удалось на себя примерить, и Олег научился лихо перевоплощаться.
— У вашего ребёнка прекрасные артистические способности, — не раз говорила его маме педагог по вокалу, когда он немного подрос. — И голосовые данные незаурядные… Его ждёт большое будущее.
Но как-то «большого будущего» пока не наблюдалось. Нет, Олег, конечно, исправно участвовал в детских конкурсах, даже, бывало, становился призёром. Но всё это больше напоминало самодеятельность — такую, чтобы занять детей, которым хочется петь. Маленький Олежка, вообще-то, «не парился» по этому поводу. За него, понятное дело, больше переживали родители. По ночам мама часто строчила на швейной машинке, создавая для него очередной шедевр к конкурсу.
— Посмотри, какой костюмчик получился, — говорила она наутро и показывала нечто, по меркам малыша, невообразимо чудесное. — Ну-ка надень!
Блестящий пиджачок прямо-таки искрился и притягивал к себе взгляд, а аккуратные брючки сидели идеально. Всё-таки мама была отменной портнихой.
— В этом ты сразу обратишь на себя внимание, —
Обратить на себя внимание, выбиться из общего ряда — вот была задача из задач! Поющих, нередко талантливых и подающих надежды детей много, но их во что бы то ни стало следовало обойти. Иначе какой смысл в этой бесконечной гонке? Детства у Олежки фактически не было — он не бегал с ребятами во дворе, не играл в компьютерные игры, да и друзей-то не имел, а лишь занимался музыкой и всё время участвовал в конкурсах, чтобы победить. А зачем? Этого мальчик пока не понимал и просто выполнял то, что ему говорили родители. «Так надо!» — эта фраза для него звучала как истина в последней инстанции.
Но петь-то Олежка любил! Ещё как любил. Он, наверное, стал петь едва ли не раньше, чем говорить. Совсем крошкой случайно увидел по телевизору какой-то концерт, где певец держал в руках микрофон. Малыш решил, что и ему так надо, и потянул за телевизионный провод как за воображаемый микрофон. Ну, телевизор, понятное дело, рухнул с отчаянным грохотом.
— Олежка, ты что сделал? — на шум прибежали испуганные родители. — Не ушибся? Не поранился?
Они не сразу поняли, почему так произошло. А сын упрямо тянул провод ко рту и пританцовывал.
— Смотри, смотри, — удивлённо сказала мама отцу. — Он как будто поёт…
— Да ну… — с сомнением проговорил тот. — Олежка ещё слишком мал…
Но когда мальчик чуть подрос и всякий раз при звуках музыки явно начинал пританцовывать и якобы петь в воображаемый микрофон — причём, последним мог служить любой более-менее подходящий предмет — родители поняли, что это неспроста. А ещё через некоторое время сын стал реально подпевать, и тут уже отпали всякие сомнения.
— Певцом будет! — радостно потирал руки отец.
Сам он был гитаристом. Неудивительно, что в такой семье, где оба родителя имели непосредственное отношение к музыке, и ребёнок родился с музыкальными способностями.
— Там увидим… — задумчиво проговорила мать.
Маленький Олежка никогда не мог пройти мимо бабулек, вечно сидевших на лавочке у подъезда. Он останавливался и давал жару! То есть исполнял по порядку все известные ему песни, чему бабульки несказанно радовались. Сначала удивлялись, а потом от души хлопали маленькому певцу. А Олежке этого и надо было! Ведь его пение слушали и слушали с удовольствием! Его в доме так и прозвали — Певун.
— Как там наш Певун из сорок пятой квартиры? — спрашивала одна старушка другую. — Что-то давно его не видно…
— Да малость приболел, — охотно делилась информацией её собеседница. — Мне Матрёна сказывала…
А Матрёной, надо понимать, была третья старушка — поклонница новоиспечённого артиста.
— Надо же… — сокрушалась первая бабулька. — Пусть скорее выздоравливает, а то без его концертов скучно.
Ну что, это ведь тоже была народная любовь! Как говорится, начни с малого.