Магия крови
Шрифт:
— Ты в порядке?
— Да. — Опустив голову, я зашагала быстрее — почти побежала по вившейся, заросшей травой тропке. — Если мы срежем здесь угол, то выйдем к забору моего дома.
Ник приподнял брови, а я вдруг засмеялась, но смех получился каким-то неестественным, нервным.
— Если ты… ну захочешь зайти ко мне, то добро пожаловать.
Резко остановившись, Ник обхватил меня руками, прижал к себе и поцеловал, вновь заставив меня прогнуться, как тогда, во время танца.
— С удовольствием зайду, — прошептал он у моих губ, потом ослабил хватку и дал мне выпрямиться.
Я кивнула,
Глава четырнадцатая
СИЛЛА
Я смотрела, как закипает вода и тонкие нити пузырьков поднимаются к поверхности. Ник стоял прямо у меня за спиной и гладил меня.
— Моя мачеха упала бы замертво, если бы увидела нас сейчас. Может, позвать ее?
— Почему ты ее так не любишь? — Я потянулась и присела прямо на стол, между двумя одинаковыми чашками, в которых лежали пакетики с чаем, бумажные флажки свешивались с краев.
— Она пришла в контору отца, чтоб попросить помощи в деле о нападении, но, я почти уверен, они были в постели уже после ужина, — произнес Ник, пожав плечами и глядя в окно.
Задумавшись, я болтала ногами, постукивая каблуками по ящикам стола.
Ник отвернулся от окна, и наши взгляды встретились. Я, облизнув губы, опустила голову и стала рассматривать свои кольца.
— И так всегда, — продолжил он, подойдя к столу и подвигая к себе стул. — Лилит говорит, отец подчиняется. Когда мы узнали, что дедушка умирает, она сразу сообразила, что к чему. «Это же отличное место для писателя-романиста», — передразнил он мачеху писклявым голосом. — Она озабочена своей литературной карьерой, а еще хочет детей. Детей! Ты можешь поверить в такое? Ведь моему отцу почти пятьдесят.
— А ей?
— Ну, она моложе. Ей тридцать два.
Вода наконец закипела. Я соскочила со столешницы, залила чайные пакетики и накрыла чашки блюдцами.
— Чтобы лучше заварился, — объяснила я в ответ на недоуменный взгляд Ника и пододвинула к нему одну из чашек. — Ты можешь уйти… если хочешь.
Он не сдвинулся с места.
— Ты хочешь, чтобы я ушел? — спокойно спросил он, переводя взгляд на мои губы.
Не успев осознать, что делаю, я приблизилась к Нику вплотную. Он откинул голову назад, чтобы лучше видеть мое лицо. В искусственном освещении кухни он выглядел старше, спокойнее и сильнее. Его руки покоились на коленях; большие широкие руки, способные удержать все что угодно. Черноту его глаз словно смыл яркий свет, льющийся из бронзовых бра. Он заморгал, и я коснулась его щеки, погладила пальцами уголки его глаз, откуда в свое время расползутся сети морщин.
Крепко сомкнув веки, я поцеловала его.
Мы застыли, прильнув друг к другу. Его губы прижимались к моим, мы едва могли дышать. Ник обхватил меня руками за бедра, и я оказалась у него на коленях. Я открыла глаза, наши лица были совсем рядом. Я поцеловала уголок его губ, его щеку, снова его губы, затем немного отстранилась, приглашая его следовать за собой. Я все делала медленно; в такой позе мне было удобно и ласкать его, и вдыхать запах его кожи и геля для укладки волос. Кожу покалывало, но не так, как во время магического ритуала. Сейчас мне было намного приятнее.
Его
Послышался резкий хлопок — кажется, это закрылась дверь автомобиля, — и какой-то неясный шум пробился сквозь завесу моего блаженства. Я отпрянула от Пика; с трудом переведя дыхание, я посмотрела в его затуманенные глаза. Он был ошеломлен.
— Что случилось? — спросил он озадаченно и покорно. Так спрашивает ребенок, которого поставили в угол, а он не знает за что.
— Кто-то приехал домой, — ответила я, быстро чмокнув его в щеку.
Ник нахмурился и моргнул, медленно осознавая смысл моих слов.
— А, это твой брат? — спросил он наконец.
— Возможно. Или Джуди.
Я с трудом нашла в себе силы встать с его колен. Пик провел ладонью по лицу и оглядел кухню, словно проверяя, все ли в порядке.
Его волосы топорщились в разные стороны. Я засмеялась.
— Господи, где у вас ванная?
— В прихожей, первая дверь налево.
Он кивнул и торопливо вышел, а я сняла блюдца с чашек. Наружу вырвался пар, значит, целовались мы не очень долго, хотя мне показалось, что прошла целая вечность. Закрыв глаза и дрожа всем телом, я положила руки на стол. Я чувствовала, как горят мои щеки и саднят губы. Ранка пульсировала в такт биению сердца. Прежде я никогда не чувствовала такого. Я была словно наэлектризована.
Щелкнул замок входной двери, она открылась, и я услышала торопливые шаги Джуди и стук ее кожаного ридикюля, упавшего на кафельный пол прихожей. Я обрадовалась, что пришел не Риз, и вдруг вспомнила, что мне следовало позвонить ему и сообщить, что я уже вернулась домой.
Я, вытащив из кармана мобильный телефон, послала ему сообщение: «Я дома. Все в порядке», и как раз в этот момент Джуди вошла в кухню.
— Добрый вечер, — приветствовала ее я, отложив телефон и подвигая к ней нетронутую чашку чая, предназначавшуюся мне.
— Силла, а с чего это ты дома? Спасибо за чай, моя дорогая. — Взяв чашку, она упала на стул. Одной рукой Джуди принялась расстегивать куртку, а другой отстегивать от мочек клипсы с жемчужинами. — Что за вечер! Здешние девушки заняты только тем, что смотрят какие-то идиотские фильмы.
— Ты говоришь о том, что было в доме миссис Пенсимонри?
— Ну да! А ты наперед знала, какой это будет ужас?
— Ее внук учился в одном классе с Ризом, и он рассказывал Ризу, что она не может до конца смотреть передачи канала «Энимал Планет» после того, как подключилась к спутниковому телевидению.
— А тебе известно, Силла, что существуют видеоматериалы, рассказывающие о спасении животных от жестоких владельцев? Они почти так же значимы, как документальные свидетельства. Я едва не рассмеялась, пока не увидела, что демонстрация этих материалов вызывает полнейший ужас на лицах людей, виновных в подобном. Меня бы просто выгнали, если бы попросила показать что-нибудь более располагающее к размышлениям.
— Так ты собираешься заняться этим в следующем месяце? — Я налила третью чашку и достала из ящика буфета еще один пакетик чая.