Магия крови
Шрифт:
— Ну да. Для клуба драмы. Мы… нам, участникам актерской труппы, надо соорудить для спектакля несколько платформ на этой неделе.
— А, вот оно что…
Я, потягивая вкусный — что меня немало удивило — кофе, подошел ближе, чтобы получше рассмотреть молотки, висевшие на небольших металлических крючках. Молотки были самых разных размеров; у одних рукоятки были величиной с мою ладонь, у других — с предплечье. Были и совсем маленькие молотки, и я затруднялся сказать, что ими можно делать. Рукоятки были либо деревянные, либо из прочного пластика; некоторые
Отвернувшись от стенда, я увидел у прилавка Эрика. Я подошел к нему:
— Могу я спросить тебя кое о чем, что наверняка покажется тебе странным?
— Конечно, — ответил он, с безразличным видом пожав плечами.
— Ты слышал какие-нибудь странные слухи о моем дедушке?
— Мистере Харлае? — Эрик, прищурившись, взглянул на меня. — Да, слышал. Он жил рядом с кладбищем.
— А что тут странного?
— Ну, было и кое-что еще…
— И что же?
Эрик посмотрел на меня так, словно хотел убедиться в том, действительно ли я хочу знать, о чем болтают местные.
— Понимаешь, я ведь его не знал… — протянул я.
— И поэтому сейчас ты ждешь, что я перескажу тебе всю ту хрень и таким образом заполню пустоту в твоем сердце? — с сарказмом произнес Эрик.
— Ну, хотя бы кратко.
— Хорошо. — Он помолчал, собираясь с мыслями. Из его стаканчика с кофе поднимался пар. — Ходили слухи, будто мистер Харлай умер в двести лет. Говорили, что, пока он был жив, он раскапывал могилы и воровал оттуда кости для приготовления магического снадобья, дающего бессмертие, но перестал делать это, когда… — Эрик с виноватым видом отвел глаза в сторону, вдруг осознав, что чуть не оскорбил мою семью.
— Когда что? — не выдержал я, с трудом поборов дрожь и едва дыша.
— Когда твоя мать сошла с ума.
— О… — по моему телу побежали мурашки, но я нашел в себе силы улыбнуться. — Да, она действительно была безумна.
Эрика, кажется, мои слова немного успокоили, и он хлопнул меня по плечу:
— Да. Мы-то все об этом знали. Рад, что и тебе это известно.
— Тяжело было потерять их.
— Я понимаю, но… будь осторожен.
— Ты думаешь, это передается по наследству? Не волнуйся. Мой папаша, наверное, самый здравомыслящий человек на этой планете. Правда, из-за этого он у всех вызывает смертную тоску.
— Нет, брат. — Лицо Эрика расплылось в улыбке. — Дело не в генах, а в кладбище.
— В кладбище?
— Оно — как водоворот зла. — Его лицо оживилось. — Об этом кладбище всегда рассказывали множество историй. Моя бабушка говорила, что животные обходят его стороной: коровы, лошади, собаки и разная живность. А еще там иногда появляется какое-то странное свечение. И если подумать, что стало с теми, кто жил возле кладбища последние тридцать лет? Все они либо сошли с ума, либо были зверски убиты.
Меня затошнило.
— Ты… очень подробно все объяснил, — пробормотал я.
Эрик засмеялся:
— Подумай
Он был прав, и от этой мысли мне стало еще хуже. Хорошо, что он ничего не знает о магии.
Вороны кружили прямо над могилой наших родителей. Мы с Ризом раскрошили для них буханку черствого хлеба и разделили корм на несколько кучек. Птицы яростно набросились на еду, перекрикиваясь друг с другом и хлопая крыльями. Небо синело над нашими головами, лес сбрасывал золотое убранство, и здесь, на кладбище, нас окружали старые надгробия и пожухлая трава.
Я лежала на земле в центре круга из соли и свечей. В кожу впивались стебли сухой травы. Кровь с бешеной скоростью неслась по венам, пульсируя в кончиках пальцев. Крепко зажмурившись и прижав ладони к земле, я размеренно дышала, сконцентрировавшись на движении своей диафрагмы. Веяло прохладой и свежестью. Заклинание горячило тело, голова болела так сильно, будто я несколько часов провисела вверх ногами.
Но магия не действовала.
Вздохнув в очередной раз, я расслабилась, пытаясь слиться с землей и освободить свое сознание.
— Не получается? — спросил Риз.
— Нет!
— Пойми, это нечто совсем другое, новый язык.
Я открыла глаза, и меня ослепило небо, поэтому я не смогла рассмотреть выражение лица брата.
Я решила, что он подшучивает надо мной, и показала ему язык.
Он рассмеялся.
— Я хочу сделать это! — Я села. — Ведь все остальное мне удается, почему же сейчас не получается? Я чувствую… чувствую, как что-то бьется у меня в голове и стремится пройти через все тело. — Я вытянула руки, показывая брату руны, начерченные прямо на коже. — Оно бьется вместе в такт с моим сердцем, и я хочу этого. Господи, Риз, я…
— Может, ты хочешь слишком многого?
— Ничего не понимаю. Отец говорил, что необходимы сила воли и вера. Чем больше желание осуществить это, тем легче выполнить задуманное.
— Значит, ты не совсем уверена в том, что это возможно.
Я в задумчивости закусила губу:
— Ты прав. Сейчас все по-другому. Раньше мы воздействовали на предметы, но не на себя. А я в себе не уверена.
Риз хмыкнул:
— Силла, ты та, кто ты есть. Ты же всегда это знала.
— Сейчас я не чувствую этого.
Риз на мгновение задумался, затем осторожно спросил:
— Ты боишься?
Я вздрогнула.
— А ты? — хрипло прошептала я, так и не ответив.
— Наверное, нет. Наоборот, мне интересно понять, каково это — побыть в теле животного: летать, охотиться на лис… — Он посмотрел в сторону леса.
Я схватила его за руку:
— А что, если ты потеряешь себя? Разве может воронье тело вместить сущность человека? Мою душу?
Он покачал головой и снова повернулся ко мне:
— Ты неправильно все понимаешь. Душа не имеет физического проявления, она не обладает массой и может уместиться даже на острие булавки, так же как и ангел.